Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево

— А ты не спеши, не спеши. — Он перегнулся через перила и ласково потрепал ее по плечу. — Всему свое время. Вот ты домой вернулась да еще и дочку с собой привезла — это уже хорошо. Отдохните пока хорошенько да сил наберитесь. А то замученные совсем — что ты, что Аличка. Придете в себя маленько — а там можно будет и на Бугры сходить.

— На Бугры… — задумчиво повторила Ирина.

Из дома выглянула Татьяна Сергеевна, увидела разговаривающих и возмутилась:

— Да что ж ты все на ногах-то, Игнат? Пошли бы присели хоть в сад, на лавку.

Тот покачал головой:

— Не, Тань, некогда мне рассиживаться. Пойду я, дела дома есть.

— Так что ж ты тогда с Володей-то не поехал? — поинтересовалась та. — Он ведь предлагал тебя подбросить.

— Вот еще! — возмутился дед Игнат. — Не хватало из-за меня почем зря бензин разбазаривать. Дойду уж.

Развернулся, пошел, прихрамывая, к забору и вскоре исчез за калиткой.

— Вот упрямый-то, — сказала Татьяна Сергеевна с теплотой в голосе. — Трудно, что ли, Володе его за две улицы отвезти?

— Мама, — решилась наконец Ирина. — Я тут спросить хотела… — и замолчала.

— Хотела, так спроси, — спокойно ответила Татьяна Сергеевна. — Небось о Буграх?

— О Буграх? — Ирина даже слегка растерялась. Конечно, об этом она тоже думала, но…

А мать тем временем уточнила:

— Ты хочешь спросить, есть ли правда в этих рассказах?

— Ну… В общем, да, — кивнула дочь. — Почему-то с недавних пор все говорят мне о Буграх…

— А что тебя удивляет? — пожала плечами Татьяна Сергеевна. — Ты ж тут родилась и выросла, сама все знаешь. Последнее время слава о наших Буграх широко распространилась, люди в Атяшево со всей России едут…

— И что? Действительно помогает?

— Если бы не помогало — наверно, не ездили бы, — усмехнулась Татьяна Сергеевна.

Ирина машинально потянулась за сигаретами, но вовремя спохватилась.

— Мам, но ведь ты всегда рационально мыслила! Ну, подумай сама, разве возможно такое, чтобы…

Она замолкла на полуслове, потому что с губ так и рвалась фраза: «Отчего же они мне тогда не помогли?»

— Слушай, Ирина. — Мать вдруг неожиданно сменила тему: — Про Бугры мы с тобой после поговорим, у нас еще будет на это время. А пока давай-ка делами займемся. Я тут так закрутилась, что с самой Пасхи не могу на кладбище выбраться, к твоему отцу и дедушкам-бабушкам. Все то одно, то другое, то дела, то случаи… А там небось все уже бурьяном заросло выше головы. Раз уж выдался свободный денек, может, сходим туда сегодня? И Алику возьмем. Втроем-то мы быстро управимся…

— Конечно, мама, — тут же согласилась Ирина. А про себя подумала, что оказалась права в своих предположениях: тут не курорт, бездельничать мама никому не даст, всем найдет работу. Что ж, может быть, это к лучшему и для нее, Ирины, и для Алики…

* * *

Поднимаясь на второй этаж по ладной деревянной лестнице с резными балясинами, Ирина думала о том, как же все здесь изменилось за время ее отсутствия. Ее родной провинциальный поселок сделался почти городом — красивым, уютным и вполне современным. Старая изба, где прошли ее детство и юность, превратилась в новый комфортабельный дом. Сестра Оля, которую Ирина отлично помнила конопатой девчонкой с толстой косой и застенчивым румянцем, чуть что заливавшим не только щеки, но и уши и даже шею, стала взрослой, уверенной в себе женщиной и, судя по всему, вполне довольной своей жизнью. И мама… Она, конечно, постарела, в ее годы время уже никого не красит. Но она тоже стала другой. Как-то мягче, терпимее, теплее… И даже, как ни странно это звучит, роднее. А может, мама и не менялась вовсе? Может, она всегда была такой, а изменилась сама Ирина — повзрослела, избавилась от юношеского максимализма, научилась видеть в людях то, чего не замечала (или не хотела замечать?) раньше?

Хотя Ира так и не поговорила толком с матерью, но на душе у нее было хорошо и покойно. Она вдруг осознала, прочувствовала, что приехала домой, к родным людям. Они снова вместе. И это было замечательное ощущение. С тех пор как Ирина четверть века назад покинула Атяшево, она все время была одна. Ни московские друзья, ни коллеги, ни Артур за тот краткий период, пока у них все еще было хорошо, не говоря уже об Игоре, не смогли создать у нее вот этого самого чудесного ощущения «вместе». А теперь, когда Ира снова очутилась дома, когда увидела маму, Олю, Володю, их девочек и деда Игната, это чувство вернулось к ней так просто и естественно, будто она вдохнула его вместе со свежим, пьянящим, полным травяного аромата атяшевским воздухом.

Алика полулежала в кресле, пристроив на подоконник длинные худые ноги в этих жутких ходулях на огромной шпильке, и не отрывала взгляда от планшета, который держала на коленях. Разобрать вещи она, конечно, не удосужилась, чемоданы и сумки так и стояли неоткрытыми в углу, куда их утром поставил Володя.

— Играешь? — осведомилась Ирина, бросив быстрый взгляд на экран планшета, по которому прыгали, переливаясь, разноцветные шарики.

— А что тут еще делать, в этом захолустье? — лениво, но не без вызова в голосе отвечала Алика.