Додинастический Египет. Лодка у истоков цивилизации

Дополняя, если не уточняя, данные обоих античных «отцов», раскопки пирамидного некрополя Сенусерта I у Лишта вскрыли в верхних слоях довольно многочисленных здесь дорог и пандусов для доставки строительных материалов перегнившие следы и хорошо сохранившиеся экземпляры брусьев и досок из акации и тамарикса длиной от 1 до 4 м, шириной 12–40 см и толщиной 8-18 см, общим числом около сотни, которые крупный знаток фараоновского зодчества немецкий египтолог Дитер Арнольд идентифицировал как бывшие судовые детали, утрамбованные поперек дорожных полотен для их механического укрепления [73; 228]. Того же назначения «корабельные доски», уложенные всего лишь попарно, могли протянуться на всю 3,6-метровую ширину найденной Флиндерсом Питри дороги к пирамиде Сенусерта II в Лахуне от тамошней известняковой каменоломни [370]. Неподалеку от храма «одного из Ментухотепов» [29] в Дейр ал-Бахри среди остатков пути, по которому, вероятно, при XXI династии оттаскивали снимаемый со святилища облицовочный камень, археологи расчистили «сильно прореженный» фрагмент аналогичной технической «вымостки» из 18 акациевых брусьев толщиной 12 см и длиной 1,7–2,3 м, обработанных столярным инструментом «словно для какой-то деревянной конструкции, впоследствии разобранной», и весьма похожих на доски судовой обшивки [73; 74]. Для сравнения, построенная предположительно из сикомора позднеегипетская лодка, чуть было не уничтоженная современными землекопами в каирском пригороде ал-Матарийа, имела в уцелевшей части корпусной оболочки по крайней мере одну 6-метровую доску при длине большинства остальных 2–4 м [448]; судостроительная мастерская раннего Среднего царства в Тине отчитывалась о сикоморовых досках длиной 1,5–3,5 м [410].

Гай Брайтон зафиксировал (к сожалению, не указав его габариты) «большое бревно» акации у основания герзейского горизонта ал-Бадари [122]. По оценке Шерил Уорд, к середине IV тыс. до и. э. специализированные египетские ремесленники с медным инструментом уже могли производить из акаций и т. и. стандартные доски до 2 м длиной и 2 см толщиной [453]. В одном из раннегерзейских погребений ал-Амры трупоположение «защищала» ограда из полутораметровых досок толщиной за сантиметр, и пусть собственно древесина исследователями не установлена [382], велика вероятность того, что она египетская, а не привозная переднеазиатская, закапывать которую в ординарной могиле в таком объеме, да еще в виде готового «пиломатериала», было бы верхом не только первобытного расточительства: даже при величайших фараонах инструментально обработанное «престижное» дерево импортных хвойных пород, предназначавшееся, как правило[56], для ритуально-культовых изделий и сооружений (кедр, кипарис, сосна и т. и.), у египтян имелось в ощутимом недостатке и ценилось чрезвычайно высоко, судя хотя бы по вторичному использованию отдельных палубных досок и бимсов в конструкции кедровых «ладей Сенусерта III» из Дахшура [451]. Если ливанский кедр[57] когда и обнаруживался учеными в додинастических захоронениях, то, например, «мелкими кусочками» в «большом горшке», как в яме 3165 ал-Бадари с относительной датировкой S. D. 37–38 [122]; лишь с наступлением раннегосударственной эпохи в Египте появился заморский лес – «длинный, душистый и очень дорогой», оказавшийся вдруг весьма востребованным для устройства и отделки царских гробниц [см. 353; 354].