Додинастический Египет. Лодка у истоков цивилизации

Такого рода наблюдения, однако, сегодня объективно корректирует «Царская ладья» Хеопса, не известная ни Геродоту, ни Дж. Хорнеллу (1865–1949). Это судно, при всей солидности главных размерений и водоизмещения, вряд ли может быть отнесено к транспортно-грузовым (особенно если сравнить его, например, с гигантской – по одной из версий, 90-метровой – баржей, буксировавшейся тремя десятками 30-40-весельных «галер», на которой доставили пару 323-тонных гранитных обелисков Хатшепсут из Асуана в Карнак, Фивы [4]), и все же оно от носа до кормы усилено изнутри массивными «ребрами». Наверное, было бы неожиданностью убедиться, что чего-то похожего вовсе не имели ни речные тяжеловозы (вроде упомянутого, вырезанного на стене нижней террасы заупокойного храма Хатшепсут в Дейр ал-Бахри [331], или везущего гранитные колонны из Асуана в Саккару на рельефе «восходящей дороги» к пирамиде староегипетского царя Унаса [222; 238]), ни морские суда дальнего, а то и ближнего плавания. Даже не располагая прямыми вещественными доказательствами, логично с некоторой долей уверенности допустить наличие не только охватывающих и стягивающих «хрупкие» корпуса тросов [157], но и каких-то внутренних прочных каркасов если не у флотилии царя V династии Сахура, ходившей в «гостеприимную» Сирию-Палестину средиземноморским прибрежным маршрутом, то у посетивших «божественный» Пунт красноморских ладей царицы XVIII династии Хатшепсут и у всех им подобных, увековеченных художественно или текстово, «кораблей фараонов». Помимо инженерных оценок, к такому выводу подталкивают, в частности, лингвистические тезисы швейцарского египтолога Гюстава Жекье о том, что в Египте Среднего царства употреблялись специальные термины для право– и левобортных корабельных «ребер», один из которых во множественном числе (wgj.w) в новоегипетском языке стал обозначать шпангоуты целиком [265]. Добавлю, что ему созвучно слово wgj.t – «(нижняя) челюсть»[60], очертание которой анфас как нельзя нагляднее передает U-образные линии судового набора в поперечном корпусном разрезе [ср. 255].

Американская специалистка по древнеегипетским речным и морским судам Шерил Уорд, изучив доски, «погребенные» в строительных дорогах у пирамиды Сенусерта I близ Лишта, пришла к заключению, что это фрагменты одной или нескольких нильских грузовых ладей с габаритами до 24x8x1,5 м, и даже реконструировала по сохранившимся разрозненным деталям (поперечным брусьям и повторяющему изгиб днища «флортимберсу») элементы остовов: сборные рамы, скрепленные шипами и веревками и напоминающие шпангоуты, комбинированные с двойными бимсами, «массивные, сложные, созданные для перевозки больших тяжестей» [448; 451]. Исследовательница не сомневалась, что примерно такой же каркасной основой должен был обладать и «лихтер царицы Хатшепсут», как часто называют баржу с обелисками на рельефе в Дейр ал-Бахри, которая, по-видимому, не в «угодливом воображении» жрецов, писцов и резчиков, а в реальности выдержала погрузку, сплав и выгрузку двух циклопических карнакских монолитов фараона-женщины [ср. 82; 83; 416; 417]. Во всяком случае, компьютерное моделирование древнеегипетских «супертранспортов», выполненное на базе доступных изобразительных и вещественных археологических памятников учеными департамента морского кораблестроения и океанотехники Калифорнийского университета в Беркли, показало, что теоретически по крайней мере с навигационной частью этой задачи могло «легко» справиться «шпангоутное» кедровое судно с главными размерениями 58–70 м в длину, 20–24 м в ширину и 5,6–6 м в высоту при заданной средней толщине досок обшивки 13 см, как у ладьи Хеопса: согласно выкладкам американских расчетчиков, оно (не говоря уже о конструкции из более твердой и прочной акации) перевезло бы по допороговому Нилу в любом направлении и на требуемое расстояние не только обелиски Хатшепсут общей массой порядка 650 т, но и разом оба «колосса Мемнона» – кварцито-песчаниковые сидящие изваяния Аменхотепа III в Ком ал-Хеттан, весящие без своих платформ-постаментов ок. 720 т каждое [61]!