Додола

Додола и Перун решили попросить меня попробовать кое-что, чего не получалось у них. Они несколько лет старались как-то воскресить генетическую память о богах в людях, я уже упоминала об этом выше, но все без толку. Я внесла в их сердца каплю надежды на возрождение божественного рода, надежды вытащить из заточения с того света  божественных предков и потомков, улучшить экологию, возродить землю, снова дать ей такую силу и мощь, какой обладала она много веков назад.

И я стала проповедником. Сейчас я пишу эту небольшую историю, чтоб как в летописи запечатлеть этот исторический момент, с которого начнется возрождение. Если, конечно, оно начнется. Мне трудно поверить в свою уникальность и особенность, но и очень хочется в нее верить, ведь тогда, возможно, мне удастся предотвратить апокалипсис, возможно, я смогу достучаться до таких же как я детей Додолы и Перуна, рожденных людьми на земле. На сегодня у меня на руках огромный список в пять тысяч человек, с каждым я должна поговорить лично и убедить его присмотреться повнимательнее вокруг и увидеть, наконец, ее: сильную, прекрасную, великолепную, полную жизни и счастья, мать Земли, богиню всего живого на земле Додолу.

Пока я составляю план своих командировок, поделюсь с вами парой историй, которые мне рассказали Додола с Перуном. Одна история про семью славянских оборотней, а вторая об амуре, одном из сынов славянского Леля. А чуть позже я вернусь с новыми летописями, которые будут уже основаны на событиях, пережитых личной мною. До скорых встреч и приятного чтения.

Дед

– Ох уж эта ребятня! Бегают с утра до вечера, дак нет, чтоб вечером-то угомониться, сказку им читай! Дед работал, между прочим, весь день, устал. Понимаете? – это дед внукам своим говорит.

Они сидят, маленькие совсем, погодки: три года, четыре и пять. Родители мальчишек погибли, ушли в лес да не вернулись, вот дед и остался один с тремя сорванцами.

– Понимаем, – сказал самый старший, Семочка. И посмотрел большими черными глазками на деда таким наивным немигающим взглядом, что дед рассмеялся в голос, сел рядом с мальчишками и говорит:

– Ну пять минут, хорошо? Расскажу вам короткую историю, а потом отбой. У нас завтра дел по горло.

Они так уже месяц жили. Ребятишки деду помогали, как могли, но по сути чего с них возьмешь-то еще, мелкие совсем. Семочка несколько раз спрашивал, где мама с папой, Гриша и Илюша не спрашивали, и дед не знал, что лучше… когда спрашивают или когда молчат, будто ничего не произошло. Честно говоря, не хотел он рассказывать детям, что родители погибли, тел их дед на нашел, известия об их смерти не было, а поэтому старик принял решение ждать возвращения сына и невестки.

Они жили в домике в лесу. Странная была семья, а про знакомство невестки с сыном Алешей дед потом отдельно запишет, а то современная молодежь не хочет помнить прошлое, не ценит его, не бережет, а ведь в прошлое – это мы и есть, мы состоим из прошлого, это наш фундамент, наши корни, то, из чего мы растем, и чем крепче мы держится корнями за это прошлое, тем сильнее и здоровее мы сами, тем выше и шире растем, тем дальше отбрасываем тень. Да, конечно, важно не передать тени бразды правления, не позволить себя захватить, но без тени ты ведь никто, обыкновенная пустышка, зависшее в воздухе плоское нечто, детский рисунок цветными, в лучшем случае, карандашами.

– Ну в общем, мне эту историю рассказал мой дед, а ему его дед, это не выдумка, не сказка, а чистая правда.

– Ой, дедушка, а она не скучная? Терпеть не могу чистую правду, – застонал старший

– Ты можешь не слушать и идти спать, я же говорю, что давно пора спать ложиться, уже близко полночь. И полнолуние. В полнолуние вообще нельзя бодрствовать, мало ли, чего насмотреться можно, ни приведи господь.

– А чего, чего можно насмотреться? – оживились мальчишки и вытаращили свои блестящие глазенки на старика.

– Ну в общем, было тогда тоже полнолуние. И один мальчик, его звали Славиком, друг моего пра-пра-прадеда, не хотел ложиться спать, очень уже хотелось ему разузнать, что такого страшного твориться, когда луна полная. Его родители никогда не рассказывали ему, говорили, мал еще, а он вовсе и не мал, ему уже шесть лет, могли бы и сказать, ну а раз они не говорят, то он сам узнает, пойдет ночью в лес и узнает, потому что взрослый уже, потому что ему уже давно все можно знать и видеть. Да что может случиться? Может, в полнолуние папоротник начинает цвести? Или бабочки превращаются в фей и водят всю ночь веселые хороводы? Мальчик так хотел увидеть хотя бы одну фею, а не попадалась ни одна, как назло. Сосед мальчика, ему всего пять с половиной, видел уже трех фей, трех!!! А ему еще и шести нет. Это несправедливо, вот правда, так несчетно. И сегодня ночью наш Славик увидит столько фей, сколько ни один мальчик во всем селе не видел!