Ромочка снова взобрался на груду досок и окинул взглядом свою семью. Собаки расселись на полу полукругом. Теперь все понимали, что к ним вломились люди, нарушили границы их территории.
Мамочка спокойно смотрела на него снизу вверх. Золотистая, неподвижно сидящая на своем сторожевом посту у входа, вдруг встала и подошла к Мамочке. Она подняла голову и пытливо посмотрела на него, навострив золи. Взгляд у нее совсем не был изумленным. Она едва заметно вильнула хвостом.
Затих даже всегда порывистый и нетерпеливый Черный. Все чего-то ждали.
Внезапно Ромочка понял, что он должен сделать, и у него закружилась голова. Он прогонит людей!
Он спрыгнул вниз; все тело у него покалывало. Тихо зарычав, он подозвал всех поближе и сел на четвереньки на гору мусора, глядя на
Незваные гости вскочили на ноги и, отвернувшись от костра, всмотрелись во мрак.
— Леха, что там такое?!
— Подумаешь, собаки! Успокойся, Юра, они огня боятся.
Ромочка посмотрел с парапета вниз. Вдруг он показался себе очень сильным и могущественным. Он их огня нисколько не боится! Он громко закашлялся. Захватчики вздрогнули. Ромочка понимал, что Мамочка ведет остальных в обход, чтобы напасть на чужаков с тыла. Он ждал, тихо рыча, покачиваясь и будто пританцовывая, — он напевал, а не выл.
— Леха, что это?! — Юра тыкал пальцем прямо в Ромочку.
Леха всмотрелся в неясные очертания странной фигуры.
— Статуя? Львенок?
Юра испуганно хохотнул.
— Оно двигалось! Вот только что пошевелилось!
— Ха-ха! Да ты спятил, придурок. Камни не двигаются.
Юру передернуло.
Тогда Ромочка встал во весь рост. Леха и Юра завопили от страха. Ромочка снова завыл, и к нему присоединились все собаки, обитавшие вокруг развалин. Он немного постоял и спрыгнул вниз, подзывая собак поближе. Леха и Юра тяжело дышали. Всякий раз, поднимая головы, они видели светящиеся в темноте глаза шести собак. Ромочка встал на четвереньки совсем рядом с костром и снова громко завыл. Незваные гости с воплями кинулись бежать. Собаки провожали их радостным лаем.
Так собаки признали Ромочку своим вожаком. Почти всю ночь он грелся у затухающего костра и лакомился горячей полусырой говядиной.
Все станции метро отличались друг от друга. Ромочка бродил вдоль каменных стен и сводов, разглядывая разноцветные мозаики, статуи и картины. У него болела голова; казалось, она сейчас лопнет — ее чем-то словно распирало изнутри. Боль, как ни странно, была приятной. На картинах он часто видел детей, красивых, светловолосых, домашних собак и других зверей, побольше. Он обшаривал взглядом толпы нарисованных людей. Эти люди никогда не охотились, не приходили домой с добычей! Сердце у Ромочки заходилось от странной радости. Он верил: на какой-то из этих картин он обязательно найдет свою Певицу — серьезную и красивую. Она тоже окажется плоской, неподвижной и будет каждый день вроде бы одной и той же, а все-таки новой. Она будет молчать — и в то же время петь.
Но сегодня все по-другому. Ромочка не глазел на потолок и не рассматривал свои любимые картины на стенах. Он подошел почти к самому краю толпы и, вспотев от страха, остановился у края платформы, ни на кого не глядя, напустив на себя такое же, как у всех, равнодушное выражение. Ему нравилось, что в толпе никто ни на кого не смотрит. Ромочка твердил себе: взрослые собаки тоже часто ведут себя так, словно рядом никого нет и бояться нечего, — и потому другие думают, что и их тоже можно не бояться.
Почуяв невыносимую вонь, пассажиры озирались, но разглядеть Ромочку успевали, не все. К платформе с грохотом подъехал поезд. Он остановился и затих. Двери вагонов, шипя, разъехались в стороны. Ромочку сдавило со всех сторон: пассажиры отчаянно толклись, стремясь войти внутрь. Навстречу им хлынул поток выходящих пассажиров. Его внесло в вагон, а Белая куда-то пропала. На Ромочку давили, его толкали. Он ужасно перепугался. Захотелось перекусать всех, кто стоял близко, но плотная толпа вдруг разделилась, распалась. Одни успели сесть на коричневые диваны, другие нависли у сидящих над головами. Пассажиры по-прежнему избегали смотреть друг на друга, а если и натыкались на кого-то взглядом, то как будто не видели. Скоро пространство вокруг Ромочки расчистилось — почуяв ужасный запах, пассажиры спешили