Догадайся сам

Я вспомнил, что встретившийся мне мужчина был небрит. Если он ушел от Грэйси поздним вечером, то почему не побрился сегодня утром, прежде чем выйти на улицу? На этот вопрос у меня напрашивался только один ответ: он провел ночь в комнате Грэйси.

Это была слишком важная деталь, чтобы сбрасывать ее со счетов. Требовалось тщательно проверить каждую мелочь.

Я встал.

– Вот еще десять долларов, которые я вам должен. Спасибо за помощь. Примите мой совет: держитесь от этого подальше. Пусть ее обнаружит кто-нибудь другой.

– О-о! Я теперь не смогу спокойно спать, буду думать о ней.

– Будет еще хуже, если какой-нибудь коп, не церемонясь, потащит вас в полицию и начнет там прессовать. Держитесь от всего этого подальше.

– А вы им ничего не скажете?

Я покачал головой:

– Я не могу тратить время на расследование самоубийства. Вы удивитесь, как скоро здесь появятся копы. Обычные дела. – Я вынул из бумажника еще одну десятидолларовую купюру. – Если вам будут задавать вопросы, не упоминайте обо мне. Лучше расскажите о парне в светло-коричневом костюме, но только, когда вас спросят.

Девица взяла купюру и спрятала ее в лифчик.

– Хорошо, буду помалкивать о вас.

Я оставил мисс Дредон сидеть на диване: она покусывала нижнюю губу, хмурилась и выглядела теперь совсем не такой счастливой и безмятежной, как некоторое время назад.

Убедившись, что в коридоре никого нет, я снова вошел в комнату Грэйси. Закрыв за собой дверь, я приступил к быстрому, но тщательному обыску.

Я искал какое-нибудь доказательство того, что мужчина в коричневом костюме провел здесь ночь. Я не знал, что именно нужно искать, но все же искал.

Сначала я осмотрел кровать и обнаружил на подушке пару черных волосков, а Грэйси была блондинкой. Впрочем, найденная улика еще не означала, что мужчина остался здесь на всю ночь, но ведь и не исключала этого.

И только после того, как я обшарил практически каждый дюйм квартиры и уже готов был сдаться, я наконец нашел то, что мне было нужно.

В кухне стояли два шкафа: в одном находились чашки, блюдца и тарелки, в другом – кастрюли и другие кухонные принадлежности. Там обнаружились чашка с блюдцем, место которых явно было в соседнем шкафу. Это привлекло мое внимание. Тогда я заглянул в мусорную корзину. Поверх обычных отбросов я увидел небольшую кучку кофейной гущи: она оказалась еще чуть теплой. Можно было не сомневаться, что сегодня утром ее вытряхнули из кофеварки.

Но сегодня утром Грэйси, понятное дело, не могла пить кофе. И если бы мужчина вернулся сюда, что-то забыв, он не стал бы варить себе кофе. Слишком неправдоподобно. А вот если бы он здесь ночевал, тогда другое дело: перед тем как уйти, он мог бы выпить кофе. Но как он мог здесь спать? Какое хладнокровие! Ведь он наверняка знал, что мертвая Грэйси висит в ванной. Более того, она наверняка была мертва еще до того, как он лег спать.

И вдруг мне стало все совершенно ясно. Это не самоубийство, а убийство.

Глава восемнадцатая

В самой темной части вестибюля стояла телефонная будка. Я зашел в нее. Внутри пахло так, словно кто-то держал там козу, причем не очень ухоженную.

Стараясь не вдыхать глубоко, я прикрыл трубку древнего телефонного аппарата носовым платком и набрал номер.

Через пару секунд послышался громкий голос:

– Полицейское управление. Говорит сержант Харкер.

– Соедините меня с лейтенантом Мифлином, – сказал я, прикрывая трубку.

Наверное, сержант Харкер мог подумать, что звонит призрак отца Гамлета.

– А кто его спрашивает?

– Гарри Трумэн[7], – ответил я. – Поторопитесь. Вы не поверите, как дорого стоит мое время.

– Подождите, – сказал сержант.

Я слышал, как он крикнул кому-то: «Лейтенант на месте? Он нужен парню по имени Гарри Трумэн. Что-то знакомое, да? Где-то я это имя слышал».

Кто-то назвал сержанта очень грубым словом. Затем к телефону подошел Мифлин.

– Говорит лейтенант полиции, – строго сказал он. – Кто звонит?

– Сообщаю вам о повешенной девушке. Фелман-стрит, двести семьдесят четыре, комната двадцать три, третий этаж. Если вы поспешите приехать туда, найдете важную улику в мусорной корзине. Вряд ли это самоубийство. Займитесь личностью умершей. Это даст результаты.

– Кто говорит? – требовательно спросил Мифлин.

Я услышал скрип пера: он записывал адрес.

– Не имею ни малейшего понятия, – ответил я и повесил трубку.

Я сунул носовой платок в карман и быстро, но тихо направился к выходу. У меня было около трех минут, не больше, чтобы смыться. Городская полиция, может быть, и не отличается большими умственными способностями, но в чрезвычайных ситуациях действует быстро.

Как только я захлопнул дверцу «бьюика», на подножку вскочил мальчишка в порванной ветровке и грязных фланелевых брюках. Он просунул свое маленькое грязное личико в открытое окно:

– Эй, мистер, вы должны немедленно ехать по адресу: Корал-Роу, два. Это срочно.

Я завел мотор, не отрывая глаз от зеркала заднего вида – высматривал полицейскую машину, которая наверняка уже приближалась сюда.

– С чего ты взял?

– Один парень дал мне доллар, чтобы я все вам передал. Он сказал, что это срочно и вы в курсе.