Догнать любовь

– Давай сегодня напьемся? Ну, в конце концов, разве это не событие, что в центре Европы встретились два человека, которые когда-то учились в одной школе?!

– Повод, конечно, серьезный, – рассмеялся Быстров.

– Не то слово. Решено. Пьем.

Алина нажала на кнопочку, и вскоре появился официант.

– Будьте добры, еще две бутылки вина.

– Новгородцева! – запротестовал Быстров.

– Тихо! – Алина подняла ладонь. – У нас сегодня исключительный вечер. Поэтому я чуть-чуть покомандую. Кстати, как ты смотришь на то, чтобы ночь встретить на этом холме?

– Это в каком смысле?

– Слушай, ну не ехать же домой? Мы сейчас снимем тут два номера. Устроимся в одном, будем пить вино, болтать, вспоминать прошлое. И уже так хочется снять эту дурацкую узкую юбку.

– Не понял?! – Быстров весело посмотрел на нее.

– Господи, да в каждом номере есть халат. Я переоденусь. У меня ноги устали, и юбка мне тесна.

Быстров расхохотался.

Еще через двадцать минут они сидели в номере Быстрова.

– Понимаешь, я хочу покурить. Но спать в дыму я не хочу. Поэтому мы устроимся у тебя, курить будем здесь.

– А, значит, мне дым – ничего, – заржал Быстров. – Знаешь, Новгородцева, я тебе соврал. Ты вообще не изменилась! Какая была вредная, такая и осталась!

– Неправда. В школе я была нежной и очень романтичной.

– Боже, сколько иллюзий надо развеять! – Быстров схватился за голову.

Номер был маленький и стандартный. Алина, переодевшись в своей комнате, пришла к Быстрову босиком и в халате. В руках она несла шоколад и сигареты. Вино и сыр, заказанные из ресторана, уже стояли на маленьком столике.

– А вот это – наслаждение. – Алина устроилась в кресле, запахнув полы халата.

Быстров тоже переоделся.

– Тебе идет синий махровый халат, – игриво сказала Новгородцева.

– И тебе идет. Нам обоим идет, – рассмеялся Быстров, разливая вино. – Знаешь, не самая плохая идея.

– Какая?

– Вот так посидеть за вином. И поболтать. Тем более есть что вспомнить.

– Я же тебе говорила, – обрадовалась Алина. Она отпила из бокала, и тут ее взгляд упал на бумажку, лежащую на краю столика.

– Это что? – спросила она. – Чек? Что это за чек?

Быстров молчал. Он сидел с бокалом в руках.

– Ты оплатил ужин?! И комнаты? Зачем?! Я же приглашала…

– Знаешь, как-то не обсуждается этот вопрос. Я привык платить за себя. И за женщин…

– Офигеть. – Алина не знала, что сказать. Во-первых, ей хотелось заплатить за все самой. Так было принято здесь, и она к этому уже привыкла. Во-вторых, получалось, что она вынудила его на эти траты. Все идеи и предложения исходили от нее.

– Не заморачивайся. Давай разговаривать… Кого мы еще не вспомнили? – махнул рукой Быстров.

– А мы, кроме Ветошкина и Марины, никого и не вспоминали.

– Отчего же, Кузнецову Иру… У нее очень интересно все сложилось. Она и сама такая была необычная. Всегда имела свое мнение…

– Если уж так говорить, то свое мнение всегда имела я, – рассмеялась Новгородцева.

– Ты любила поспорить, – заметил Быстров, – иногда просто так.

– Ты такой внимательный тогда был? Мне казалось, что ты на меня вообще внимания не обращал.

– Почему? – пожал плечами Быстров. – Обращал. А знаешь, у Ирки очень интересная работа…

– А, да… Что-то я слышала… Говорили… Не помню кто. – Новгородцева совсем не хотела углубляться в воспоминания о красивой однокласснице. – Знаешь, Ирка всегда была немного воображалой.

– Ей можно было, она красивая.

– Ну, это да. – Алина нехотя согласилась и решила срочно перевести разговор на другую тему: – А что с нашей историчкой?

– Развелась. Мне кто-то говорил. Прямо перед самым отъездом сюда.

– Да ты что! А такая любовь у них с физиком была… – удивилась Алина. Она помнила роман между учителями. Некоторые даже пари заключали – уйдет ли физик от жены ради исторички. Он все же ушел. Но, как выяснилось, новая любовь крепкой не была.

– Я ничего не понимаю в любви, – признался Быстров.

Алина посмотрела на него. «А кто с Ежовой «ходил» столько лет?» – подумала она, но вслух сказала:

– Быстров, это нам так кажется, что мы ничего не понимаем в любви. Но мы же влюбляемся…

– Новгородцева, ты так и не ответила, как ты сюда попала. И что здесь делаешь.

– Я в магазине работаю. Серьезно. В магазине спортивных товаров. Очень большим спросом пользуются они здесь. Край туристический и спортивный. Получаю хорошо. И маме помогаю. Хотя она у меня независимый человек.

– А как попала в этот магазин? – Быстров улыбнулся. – Что-то ты темнишь!

«Так я тебе и сказала, – подумала про себя Алина, – много чести обсуждать с тобой события того года. И про Эрика тоже говорить не буду».

– Ничего не темню. Я с тренером поругалась. Сильно. Хамло и лгун.

– Ты всегда была конфликтной.

– Послушать тебя, я в школе была монстром. Одевалась плохо и неряшливо. Была вздорной, конфликтной.

– Ты сама всегда просила правду говорить. Вот я и сказал.

– Сейчас я тебя не просила этого делать. Что же касается Ульянкина…

– Так это ты с ним повздорила?!

– Да. Знаешь его?

– Конечно, его все знают. Сложный тип.

– Я узнавала – никто из его подопечных не выиграл ничего серьезного.

– Да, но у него хорошая программа физической подготовки. Говорят, сам разрабатывал.