Догоняя горизонт

Ребята пытались растормошить, что-то спрашивали. Я только улыбалась в ответ.

В руках чехол с винтовкой. На поясе фляги с водой, пистолет-пулемет, магазины в разгрузке. От бронежилета напрочь отказалась. Как и от каски. Командир ругался, но сделать ничего не мог.

Перчатки с обрезанными пальцами, тканевые, но с кожаной прокладкой.

Рюкзак. Козырек прихватил короткую стрижку. Напарнику придется тащить еще и электронику – лишние 6 кг.

Пока летим, накладываю краску на лицо и руки. Потом ужинаю. Или завтракаю – ещё не определилась.

За бортом проплывает Ливан.

Командир отмахивает готовность. Проверяем связь. Глухо щелкают затворы, досылая смерть в стволы. Маски, приборы ночного видения. Я ощупываю себя, проверяю крепления. Чехол с оружием перемещается на спину.

Двери с лязгом уходят в сторону. В салон врывается рев винтов и холодный ветер. Карабины со щелчками цепляются к тросам. Передовая группа отчаливает и исчезает из виду. Им понадобится три секунды, чтобы занять круговую оборону. Становлюсь на край. Перехватываю зажимом трос и лечу. Ноги, плотно сжатые в коленях встречают землю чувствительным толчком. Отцепляюсь и ухожу в сторону. В наушниках трещание и короткие команды. Вертолеты задирают нос, поворачивают и отваливают. Теперь мы одни.

Командир зажигает фонарик и сверяется с планшетом. «Ялла», – И мы срываемся с места. 35 км волчьей рысью – бег-ходьба-бег-ходьба.

Под ногами крошится камень, колючий кустарник цепляется за ноги. Слышится тяжелое дыхание и топот ботинок.

Я ничего не чувствую, голова пустая. Стараюсь, не споткнутся. Не отстать от бойца впереди. Бежать не тяжело, сказываются тренировки, но чем дальше, тем больше накатывает чувство нереальности. К двум часам ночи добираемся до места.

Долина Бекаа – древняя дорога. Тысячи лет назад здесь везли товары из нынешней Сирии к прибрежным поселениям. Она видела римлян, она помнит многое. Одно время арабы наладили здесь производство гашиша. Теперь же это малонаселенный сельскохозяйственный район. Фермеры.

Последний километр идем вдвоем. Группа осталась прикрывать наши тылы.

Горная дорога петляет в ущелье. Склоны поросли кустарником. Пыль, камни – наверное, так было и тысячу лет назад. И другой дороги для каравана, ради которого мы здесь нет.

Однако нам не везет. На противоположном склоне в километре от нас вспыхивает огонек. Припадаю к ночному прицелу. На той стороне оказывается контрольный пост. Несколько человек, крупнокалиберный пулемет. Связываюсь с командиром. Он говорит: "Оставайтесь на месте. Маскируйтесь".

Хорошенькое дело. Сейчас темно, а что будет утром? Открываем складные лопатки и начинаем окапываться. Грунт раскидываем аккуратно вокруг – утреннее солнце высушит его в минуты. Аккуратно извлекаем сухой кустарник – маскируем позицию. Пристраиваем сеть.

Теперь ждать.

***

~ СЛУШАЮ НА ПЛЕЕРЕ: ДДТ – ГДЕ МЫ ЛЕТИМ

Ждать всегда трудно, особенно под июльским солнцем. Безжалостный поток света изливается с фиолетового неба уже много часов. Маскировочная сеть создает лишь иллюзию тени. Чтобы скоротать время спим по очереди. Воду экономим.

Естественные надобности справляем тут же и тут же закапываем. Как кошки. В эфире тишина. Мы ждем.

Колеблющееся марево висит над раскаленной землей. Временами припадаю к прицелу и проверяю соседей. Этих ничего не беспокоит, сидят себе под тентом, пьют, едят и постоянно курят. Не похоже, что Marlboro. Что ж, тем лучше.

Минуты, минуты, минуты. Они мучительно складываются в часы. Температура около 30 в тени. Мы ждем.

Когда солнце начинает клониться к горам, оживает рация.

– Слушать! Общая готовность. Груз в пути.

Это значит, что в действие пришел огромный механизм, на острие которого мы сейчас находимся. Где-то, высоко над нами беспилотник стремительно скользит, не выпуская из прицела мощной оптики грузовики. Операторы контролируют каждое движение самолета. На взлетных полосах застыли заправленные бомбардировщики. Груз замер на крыльях. Они спят. Пока.

Караван постарается проскользнут на закате. Ночью для них слишком опасно. Авиация по ночам последовательно разрушает дороги и мосты – можно застрять. Но до темноты дорога свободна.

Напрягаюсь – на шоссе появляется джип. Это – разведка. Машина тормозит. Наблюдаю в прицел – похоже, переговариваются с блокпостом. Недолго, минуты две. Видимо, все в порядке – срываются и исчезают в облаке пыли.

Снова минуты. Минуты. Минуты.

Напарник толкает в плечо и указывает на противоположный склон. Там бредут два подростка и ослик. А этим что тут надо? Старший верхом на ослике – младший, лет двенадцать, держится за сбрую.

Смеются. Только ослику не смешно. Шкура вся в кровоподтеках и ссадинах покрытой засохшей кровь. Что они с ним делали то? Отсюда я не вижу, но почему-то мне кажется, что в его глазах боль и обреченность. Младший присыпает рану на шкуре землей. Ослик шарахается, а подростки смеются.

Морщусь. Кто же вы люди? Как можно жить, не думая о других? И они тоже Боги?

В наушниках раздается:

– Готовность две минуты. Авиация в воздухе.