Догоняя прошлое (СИ)

Но Кинни меня уже не слушал. Он разглядывал полотна, переходя от одного к другому. Лицо его застыло, не выражая ничего, но это было хуже всего. Я знал, что он все увидел. Брайан повернулся и посмотрел на меня каким-то странным нечитаемым взглядом. Мне показалось, что меня ударили в живот. В его взгляде не было ни злости, ни удивления, ни даже разочарования, а только усталость и обреченность, как будто он ожидал этого.

Он отвернулся и пошел дальше. Брайан долго стоял возле той картины, которую я написал сразу после его отъезда. «Две Вселенные» - так она называлась. Он больше не взглянул на меня ни разу, пока не дошел до конца.

Я был уверен, что мы, как всегда поедем после выставки ко мне, и я постараюсь все ему объяснить, а потом он будет трахать меня, жестко и сильно, как я люблю, переубеждая, заставляя почувствовать, что он со мной, что мы еще вместе и наши чувства с нами, но Брайан меня удивил.

- Джастин, ты молодец! Я горжусь тобой! – он улыбался.

Господи! Но я же хорошо его знал и видел, чего стоила ему эта улыбка.

- Брайан, пожалуйста… - попытался я. – Нам нужно поговорить.

- В другой раз, Солнышко. У меня через полтора часа самолет. Я вырвался буквально туда и обратно, - перебил он меня, крепко поцеловал в губы и поспешил на выход.

Он ушел, просто ушел, а я, как дурак остался стоять не в состоянии сдвинуться с места. Я почему-то был уверен, что у него нет никакого самолета, но и бежать за Брайаном не имело смысла. Он бы не стал сейчас меня слушать. Он все понял по моим картинам, понял мое состояние и дал возможность самому во всем разобраться. Как всегда, абсолютно в стиле Брайана. Он опять давал мне свободу выбора. Только, как он не мог понять, что мне не нужна была свобода, мне нужна была его поддержка, мне нужен был он. И тут, меня вдруг осенило, а что, если дело вовсе не во мне, а в Брайане? Что, если ему тоже необходимо во всем разобраться, побыть одному и все обдумать? Мы все больше и больше отдалялись друг от друга, как будто нас постепенно разносило в стороны. И я не сомневался, как только мы расцепим руки, то тут же потеряемся.

Почему? Почему я перестал задыхаться от радости, услышав имя Брайана? Почему я мог по нескольку дней не вспоминать о нем, затянутый в эту жизненную суету?

Пока я пытался все это осознать и найти ответы на вопросы, ноги сами принесли меня к той картине.

- Столько сомнений! – произнес чей-то голос за спиной. – Столько горечи и неопределенности! И совсем нет надежды. Так грустно.

Я вздрогнул и обернулся. Это оказался тот мужчина, которого я недавно рассматривал. Стройный симпатичный брюнет, чуть больше тридцати, с умными серыми глазами. Он был немного выше меня, но ниже Брайана.

- Я о картине, - пояснил он, видя мое удивление. - Джек Стоун, - представился незнакомец, протянув руку, - а вы - Джастин Тейлор, как я понимаю, автор этих картин.

- Да, вы правы, - ответил я на рукопожатие.

- Мне очень нравятся ваши работы.

- В самом деле?

- Да. Они необычные. Вы пропускаете все через себя.

- Ну, для художника это нормально.

- Возможно. Но… но не с такой силой, когда виден каждый нерв, каждое несказанное слово…

Я заинтересовано вскинул бровь. Так читать мою живопись мог только Брайан.

Оставшийся вечер мы проговорили с Джеком об искусстве. И это было здорово, потому что дало мне возможность не провалиться в ту черную дыру, которая норовила поглотить меня после такого неожиданного ухода Брайана. Но мы расстались, даже не обменявшись телефонами. А на утро я уже и забыл об этой встрече.

2018 г. Версаль

Джастин

Я встал и налил виски. Взяв стакан, подошел к окну. Ничего нового я там, конечно, не увидел. Пустая освещенная дорога и лежащий снег, который казался в темноте грязным. Здесь был довольно спокойный район, и машины проезжали редко. Я таращился в темноту, пытаясь привести немного мысли в порядок.

Я сделал глоток, налил еще и вернулся на диван. Телевизор продолжал беззвучно работать. Немного помедлив, я открыл Дневник Брайана.

Дневник Брайана Кинни

Декабрь 2006 г. Питтсбург

Выбрался к Джастину на выставку. Вот только он почему-то забыл сообщить о ней. Узнал случайно, наткнувшись на заметку в газете. Галерея перечисляла художников, которые выставлялись.

Я тоже не сообщил, что приеду. Из аэропорта отправился прямо туда.

Джастин удивился, я бы сказал, растерялся, а еще, чувствовал себя виноватым. Он что-то говорил о причинах, но я особенно не вслушивался. Я смотрел на его картины.