Догоняя рассвет

Высокий ростом, атлетически сложен, с задумчивым, хмурым лицом — Рю нередко создавал ложное впечатление человека недружелюбных намерений. Возраст его близился к тридцати годам, но благодаря поблескивающей седине в тусклых волосах выглядел он старше своих лет. Клайд вменял это в вину отца, приобщавшему сыновей к жизни истребителей монстров слишком рано. Богатые на кровавые подробности рассказы, травмирующие детское воображение, и впоследствии настоящая встреча с вампиром не могли положительно сказаться на здоровье Рю.

Рю не только постарел, ему в целом пришлось рано повзрослеть.

— У меня плохие вести, — негромко произнес Клайд, поравнявшись с братом.

— Я только что осмотрел тело, — приглушенно отозвался Рю, уставив взгляд вниз, изображая заинтересованность грязью на сапогах.

— Так это правда?

Рю кивнул головой, подтвердив худшие опасения.

— Становится неспокойно, — начал резюмировать Клайд, оглядываясь по сторонам, ведь его слова касались каждой живой души. — На А́клэртон надвигается война, теперь еще и…

— Тише, — внезапно прервал его Рю. — Не здесь.

— Нужно проверить охранные печати.

Придя к безмолвному согласию, братья ушли с площади, единодушно двинувшись в сторону главных городских ворот.

Клайд все не мог отпустить из мыслей тревожную обстановку. Соседнее королевство Балиса́рда давно провоцировало территориальный спор с империей Аклэртон, коей принадлежал Иристэд. Как только король Балисарды — Бардалф XII заявил претензии на некогда завоеванные Аклэртоном плодородные земли, ко всему прочему представляющие стратегический интерес, война стала вопросом времени. Час беды висел над государствами натянутой истонченной нитью, готовой непредвиденно порваться в любое мгновение.

Для таких могущественных империй, как Аклэртон, терпеть конфликты — участь неизбежная. Поводов для волнений маячило в перспективе предостаточно.

А теперь еще и вампиры в Иристэде.

— Ума не приложу, как это могло произойти, — размышлял по дороге Клайд. Он никак не мог унять волнения. — Демоны научились обходить печати или…

Рю выжидающе молчал, грозно поглядывая на брата, но Клайд не спешил закончить предположение.

— Или?

— Или кто-то впустил их.

— На что ты намекаешь? — в низком голосе Рю возникли ноты раздражения.

Только трое могли снять заклятье охранных печатей, Клайду предстояло взять на себя смелость, чтобы обвинить кого-то из братьев. Он решил не взваливать на душу грех и воздержаться от голословного навета, но в итоге не смог стерпеть, чтобы не осведомиться:

— Лироя видел сегодня?

Рю насупил брови и издал недовольный рык. В отношения Рю и Лироя давно вторглось что-то едкое, жгучее, как у людей чуждых эмпатии и взаимного уважения. Даже тот факт, что у Рю и Лироя на всем свете не осталось никого роднее друг друга, не смягчал их неприязни.

Ведь Клайд приходился названным братом. Не скрепленным узами крови.

— Прости, — наблюдая за мрачными переменами в лице Рю, он посчитал нужным извиниться за высказанное подозрение.

— Проезжал мимо. Судя по всему, торопился на виселицу.

— Мне помолиться за него? — пошутил Клайд, попытавшись сгладить углы.

— Если читать молитву каждый раз, когда Лирой попадает в передрягу, можно язык до мозолей стереть.

Охранная печать на пыльной брусчатке смотрелась выжженным кругом с начертанными внутри символами, содержание которых Клайд при всем упорстве не находил в книгах, так или иначе затрагивающих природу магии. Недоступность колдовства ограничивала соответствующие знания, что во многом усложняло положение и самого Клайда, и нуждающегося в защите Иристэда. Даже сложно сказать, что именно стало причиной густеющей тайны вокруг чародеев, о существовании магии знали многие обыватели, но немногие видели ее проявление воочию. По наружному виду владеющие азами колдовства ничем не отличались от простых людей и не демонстрировали признаков владения сокрытыми талантами. Только редкий скиталец самой заурядной внешности порой осмеливался выдать причастность к чему-то большему.

Так появились печати — в результате сделки Дайодора Моретта и странствующего жреца.

Четыре — по одной на каждую сторону света: у главных ворот, со стороны реки и возле двух застав. Вместе они создавали невидимый купол над городом, служивший демонам нерушимой преградой.

И все четыре оказались невредимыми. Клайд провел кончиками пальцев по очертанию последнего круга близ реки, словно намеревался нащупать какой-то след, хотя к тому моменту он был предрасположен мнению, что к печати никто не прибегал со времен ее возникновения.

— Нужно выяснить, в чем дело, — заявил Клайд. — Ночью заступаем в дозор.

— Грядет возрождение клана? — хмыкнул Рю, сложив руки на груди. — Нас всего двое, хвала твоему богу, что отец этого не видит.

Сам Рю в богов не верил. Он верил в себя.

* * *

Когда ночь погрузила Иристэд в сонную тишину, от главных въездных ворот по улицам быстро расползлись огоньки. Свет масляных фонарей выхватывал из мрака городские крыши с печными трубами, особняки, увенчанные мансардами, соборную колокольню и множество павильонов дворца бургомистра.