Догоняя рассвет

Пробудившись ближе к вечеру в относительно бодром расположении духа, Амари затарилась запасом еды на базарной площади и в качестве убежища предпочла башню бывшей ратуши. Новое здание городской власти высилось над центром Иристэда и было отстроено в лучших традициях крепостей знати Аклэртона — со скульптурными композициями на мраморном фасаде, арочными бойницами, ниши которых украшал имперский герб; в то время как старая башня с уснувшими у основания часами возносилась на западе и не привлекала на себя внимания. Невзрачная, сложенная из грубого камня и законченная зубцами — она подходила для уединения как нельзя кстати.

Отсюда Амари следила за горизонтом. О городе, венчающем скалы под розовым небом, впору было слагать песни, но отдаленный от столицы Иристэд не пользовался в империи широкой популярностью и любовью. Не пленил возможностями безбедного существования и не поражал воображение масштабами, хотя окрестные пейзажи вполне могли бы заявить права на сердца художников и поэтов…

Остановившись на этой мысли, Амари шестым чувством ощутила за собой движение, и вся обратилась в слух. Благо теперь он не подвел ее.

— У тебя почти получилось застать меня врасплох, — улыбнулась девушка Лирою через плечо, отметив про себя его превосходное умение подкрадываться со спины. Будь на месте Амари кто-либо другой, затея Лироя, какой бы она ни была, увенчалась бы успехом. — Впечатляет.

— Благодарю, — ответил тот легким кивком головы, — но вообще-то это моя территория.

— В таком случае, мне следует уйти? — Амари запрыгнула на зубчатый парапет башни и развернулась к Лирою лицом. Ей доставляло удовольствие угадываемое за белилами недоумение, Лирой не сразу сообразил о намерениях девушки.

— Стой!

Порывистый крик нагнал ее, когда она сделала шаг назад, камнем срываясь со стены. Высота овладела Амари: сковала тело, на миг помрачила рассудок, и лишь внутренняя сила сумела обуздать этот порыв всепоглощающего возбуждения. Успев в решающую секунду падения схватиться за край каменного парапета, Амари рывком подтянулась на руках и перекинула себя обратно на башню с таким железным самообладанием, будто не придавала никакого значения своей безрассудной выходке.

Пульс молотом стучал в висках, как сумасшедший, но ни страх, ни волнение не были тому причиной. Амари охватил приступ азарта и гордость находиться под искрящимся взглядом Лироя.

— Ты только прислушайся, — проговорил он с нескрываемым восторгом.

— Что это? — подыграла Амари, словно взаправду улавливала что-то помимо собственного возбужденного дыхания.

— Так бьется влюбленное сердце, — ее лихой прыжок явно произвел на Лироя глубокое впечатление. — Что ж, полагаю, здесь хватит места для нас обоих.

Уняв наплыв ликования, она встала рядом с Лироем. Тот замер в задумчивости лицом к вечернему горизонту и затих. Удивительно, как он избежал замечаний по поводу фиолетовых ссадин на лице Амари, которыми наградила ее ночь, хотя складывалось мнение, что Лирой был из тех, кто с радостью проронил бы какую-нибудь веселую колкость.

— Отсюда хорошо видно город, — Лирой первым нарушил молчание, — и горизонт. — В его голосе закралось что-то непривычно мечтательное, но пока он витал в своих грезах, Амари была заинтригована его полной тайн белой маской.

Амари влек секрет: что заставляло Лироя так усердно скрывать лицо?

— Смотри, видишь паб «У Рэндалла»? — он вдруг указал пальцем на заведение с крупной вывеской, мгновенно развеяв интерес к вызывающей наружности. — Я там нечастый гость, стерильность не по мне, но этот паб особенный. Знаешь почему? — не дожидаясь ответа, Лирой продолжил, — его назвали именем моего дяди.

— Неужели?

— Клянусь портками Рю! — воскликнул Лирой. — К стыду моих братьев, мы даже не знали о существовании дяди. Рэндалл вернулся домой совсем недавно после тридцатилетних скитаний. Тогда я первым же делом спросил его: «Неужто паб „У Рэндалла“ в твою честь назвали?» Несомненно, Рэн не принадлежит к числу скромняг, но мой вопрос как будто бы смутил его в тот момент. И все же спустя минуту заминки он подтвердил мое предположение.

— И за какие заслуги его имя зазвучало в названии паба?

— Когда-то имя нашей семьи звучало на весь город.

— Так ты из важных? — искренне удивилась Амари. — А по виду обыкновенный бродяга.

Лирой подавленно усмехнулся.

— В Иристэде мой дом. Здесь я родился, здесь же, вероятно, и умру.

— Дом… — задумчиво повторила за ним Амари. — Выходит, положение не так безысходно, как оно звучит в твоем голосе.

На что он тут же воспрянул из обездоленного мученика и устремил на девушку горящий дерзостью взгляд. Оживленный какой-то смелой идеей, Лирой заулыбался с ребяческой радостью и выдвинул вдруг неожиданное предложение:

— Я мог бы предоставить тебе крышу над головой. Само собой, не безвозмездно, — на этих словах краешек его губ дернулся в лукавой ухмылке, — кто-то ведь должен греть мою постель.