Договор-2008

Елена Ковалевская: Вопрос про мосты. Меня очень заинтересовал ваше сравнение мостов вдоль реки и поперек. Возникла ассоциация из нашей работы, которую и вы знаете хорошо, и многие здесь присутствующие, когда в один из благотворительных фондов подают заявку и просят помочь с восстановлением моста с приграничной территорией Чечни и Дагестана, общественной организацией. И мы туда приезжаем, на эту приграничную территорию, смотрим, что происходит, и, действительно, смотрим, что там был мост. А потом, когда начинаем думать, что можно сделать в этой ситуации, выясняются две вещи. Во-первых, что этот мост, который существовал много лет, и по нему шла приграничная торговля, взорвали федеральные войска. А второе, что мы выясняем, что для того, чтобы эту торговлю осуществить, нужно пройти 16 блокпостов, на каждом из которых взимаются взятки. Если проводить параллель с нашим гражданским обществом, исходя из того, что власть взорвала еще даже не построенный мост. Народ начал строить, что-то стало получаться, и вдруг последними известными всем событиями эти мосты, которые начали строить поперек, рванули. Мой вопрос к вам — это роль народной стройки и перспективы народной стройки, возобновление этой народной стройки, гражданского общества. Что оно будет делать: пытаться объехать блокпосты, двигаться поперек и что-то строить. Какие здесь, по-вашему, есть возможности?

Аузан: Знаете, Лена, я бы сказал, что у любой власти всегда есть некоторое недовольство, когда мосты строят без нее. Потому что власть и есть главный мост, она себя понимает как главный мост между разными группами интересов в обществе. Поэтому когда начинается строительство методом народной стройки, это раздражает любую власть. Я уверен, что это раздражает и американскую, и французскую, и российскую, и индонезийскую власти. Просто раздражение по-разному проявляется.

По поводу того, взорвали ли эти мосты. Нет, я бы не сказал, что их взорвали. Я вообще не склонен видеть в том, что сделала власть с некоммерческим законодательством некоторый заговор, который вынашивался властью с 2001 г. (это довольно часто говорят). Почему? Да вот, ровно потому, что не видел я таких стратегических планов у власти никогда. Я у этой власти видел только тактические действия. И я понимаю, как произошли эти тактические действия.

Первый шаг: ну, что же такое, цветные революции пошли! Спецвласти исследуют вопрос. Глава федеральной службы безопасности говорит: «Нам представляется, что иностранные деньги закачиваются через некоммерческие организации. Происходит революция». Я не спорю с точкой зрения спецслужб, она для них нормальна. Потому что спецслужба должна видеть весь мир как либо плетение заговора, либо расплетание заговора. Единственное, у меня сразу возникает вопрос: Октябрьская революция произошла, потому что кайзер Вильгельм деньги дал? А Великая Французская почему произошла? Орлеанская династия интриговала и вся Европа перевернулась? На самом деле исторический процесс идет не так, но с точки зрения спецслужбы так. Вот она говорит: «Давайте мы легко решим вопрос про революцию». Что говорит президент, у него другое видение: «Что же такое?! Политические деньги идут на строительство партий, с другой стороны, исламские деньги идут на религиозные организации. Это же подрыв власти!» Конечно. И нарушение закона. Безусловно. «Надо что-то придумать!» Конечно. Можно было придумать? Можно.

Но если вы боитесь воздействия иностранных денег на политику, то нужно было для начала решить законодательный вопрос: что такое политика? Он же у нас не решен законодательством. Не решен. А это очень не простой вопрос. Потому что русское слово «политика» в себе скрывает все, что угодно. Нет, его не решили. Вроде как некому решать да и некогда. Поступим проще. Вот тут поставим чиновников охранять. Смогут ли эти чиновники установить тотальный контроль? Да нет, конечно. Да побойтесь бога! 850 чиновников Минюста, которые контролируют не то 300, не то 400 организаций зарегистрированных, и неизвестно, сколько не зарегистрированных. С этими комплексными проверками, их должны по три проводить каждый день, включая праздничные, выходные дни, престольные праздники. Ничего такого не будет. Возможно только действие по персональному политическому заказу, либо по коммерческому интересу.

Поэтому я бы сказал, ничего катастрофического пока не произошло. Ухудшилась ситуация? Да, конечно, ухудшилась. И ухудшилась она еще потому, что началось что-то вроде Афганской войны. Власть вошла на те поля, где активов-то нет, и поэтому население ведет себя отвязано, и сержантам пограбить нечего. Это же не «ЮКОС». И при этом есть определенные навыки ведения защитный действий против власти. Поэтому началась такая затяжная война. Ничего хорошего в этом нет. Но это совсем не разгром гражданского общества и совсем не уничтожение этих мостиков. На самом деле, я сейчас вижу гораздо больше мостов, или, по крайней мере, такие фермы мостов, построенных поперек реки, чем пять лет назад. Спасибо.