Договор-2008

Добрый вечер, уважаемые друзья. Я благодарен вам за то, что вы пришли. Хочу сказать, что лекция, которую я буду читать сегодня, далась мне, мягко говоря, нелегко, потому что в нее вложены результаты исследований 2,5 лет. О том, какая повестка возникает в новом политическом цикле, я не вчера ночью начал размышлять, и поэтому убедил ряд коллег провести довольно серьезные исследования. И сегодня я буду опираться на три крупных исследования, которые делал наш Институт национального проекта «Общественный договор» в разного рода консорциумах: с Институтом гражданского анализа, с «Либеральной миссией», с Аналитическим центром Юрия Левады, с Центром фискальной политики и т. д.

Первый вопрос, с которого хотелось бы начать, — откуда берется повестка дня? Должны быть какие-то вызовы, на которые мы реагируем, формируя повестку. Мои коллеги-экономисты в большинстве своем внимательно смотрят за колебаниями и прогнозами колебаний цен на углеводородное сырье, считая, что там решается будущее России. Я в этом не уверен. Да, с ценами на углеводородное сырье, конечно, связаны многие неопределенности. Но думаю, что неопределенность гораздо большего масштаба связана с другим — с состоянием российской государственности.

Обычно различают так называемую «параметрическую» и «структурную» неопределенность. На мой взгляд, задолго до появления этих понятий Салтыков-Щедрин очень хорошо объяснил различия между параметрической и структурной неопределенностью. Говоря о русских в Париже, он сказал: «Наши соотечественники жалуются, что раньше за рубль давали по восемь франков, а теперь только по четыре. Это что! Вот когда за рубль будут давать по физиономии…» — такого же характера переход от параметрической неопределенности углеводородных цен к исчезновению правила или замене правила. А ведь государство — это на самом деле машина по производству и поддержанию определенных правил. И мне кажется, что эта машина у нас находится в очень плачевном состоянии. Почему я так думаю? Почему я полагаю, что это главная неопределенность, главный вызов?

Во-первых, давайте попробуем посмотреть на высокий рейтинг президента Владимира Путина с другой стороны. Помните, как кот Матроскин говорил Дяде Федору: «Ты, Дядя Федор, неправильно бутерброд ешь. Ты его колбасой на язык клади!» Вот давайте мы посмотрим на действительно высокий рейтинг Владимира Путина и сравним этот рейтинг с рейтингом государственных институтов его правления. С рейтингом Государственной Думы, где подавляющее большинство депутатов поддерживают президента, с рейтингом Совета Федерации, который тоже поддерживает президента, с рейтингом правительства, назначенного президентом, — такие маленькие-маленькие рейтинги! Что же такое? Может, у нас высок рейтинг института президентской власти, и этим объясняется высокий рейтинг президента Путина? Думаю, что нет. Я думаю, что это личный высокий рейтинг В.В. Путина, который объясняется как раз тем, что у нас все государственные институты находятся, мягко говоря, в состоянии низкого спроса со стороны населения. Почему?

Одно из исследований, на которое я буду ссылаться, касалось вопросов безопасности. Вообще, вернейший способ проверить, нужно ли государство людям и насколько оно эффективно, — это поставить перед ними вопрос «Кто обеспечивает безопасность?» Мы с «Левада-Центром» проводили опрос осенью 2005 г. и получили удививший нас результат. На вопрос «Доверяете ли вы государству, президенту?» (мы нарочно так поставили вопрос по обеспечению безопасности), 34 % ответили, что «да». А 68 % (по мягкому рейтингу) сказали, что они доверяют родным, близким, друзьям, знакомым, коллегам по работе. В 2 раза больше людей в обеспечении безопасности — в родной сфере государства — как-то не очень на него полагаются.

Я их понимаю, потому что если мы посмотрим на историю последних 3 лет, уже не власти, а управления, мы имеем, как минимум, три рукотворных кризиса: банковский кризис июня 2004 г., кризис монетизации льгот января 2005 г., наконец, кризис на алкогольном рынке (господа, на алкогольном рынке!) летом 2006 г. Как вы знаете, сейчас кризис может повториться: если не будут перенесены сроки, то с первого февраля снова возникнет кризис на алкогольном рынке. Причем когда начинаешь разбираться, откуда кризис, — крайних найти невозможно. Потому что правительство говорит: «У нас было отрицательное заключение Министерства экономики на те поправки (введение системы ЕГАИС), которые вызвали в итоге этот кризис». Депутаты? Депутаты говорят: «Господа, да что вы! Мы вообще кнопки руками не трогаем!» Люди в Кремле? Они говорят: «Да кто управляет депутатами? Мы просто ходим по коридорам и иногда вслух для себя проговариваем какие-то мысли». Нет ответственных. Нет.