Договор

— Да уж. Естественно, нужно быть идиотом, чтоб заплатить деньги, и немалые, и потом сидеть с повязкой на глазах… И там, в проспекте, который я внимательно изучал всю эту неделю, — Михаил Давидович тоже ткнул пальцем в красочный буклет, — в четырёх местах это оговорено. Что если заплативший деньги ничего не увидит, вы вернёте деньги! Эта мысль понятна, Анатолий Борисович. Но вот — ночь, можно сказать, настаёт. И летом она в наших подмосковных широтах — не больше четырёх часов. Примерно с двенадцати до четырёх утра. И как же клиент получит — «полное погружение»?!

— Михаил Давидович. Вы как будто не верите в силу современных технологий. И изобретательность моих специалистов по — простите за тавтологию! — спецэффектам! Уж поверьте: четырёх часов тьмы за окнами будет… э-э… Вполне достаточно!

— Хм-м… Верю. Поэтому и согласился. Уж если кто и гарантирует выполнение всех пунктов Контракта — так это ты.

— Стараемся, Михаил Давидович. Определённое реноме трудно создать. Но ещё труднее — поддерживать!

(Михаил Давидович про себя подумал, что Анатолий прав. А вот потерять репутацию и марку — можно мгновенно… Но уж кто-кто, а «любимый» конкурент такого не допустит!)

Анатолий между тем продолжил мысль:

— Вот. Кстати, о Контракте. Не хотел напоминать, но! У Вас даже сейчас, пока не начался «сеанс», есть возможность отказаться! Если вдруг передумали. И я ни в коем случае не посчитаю, что вы, скажем, испугались, или засомневались. Нет.

Мало ли какие причины не бывают у любого человека! Отказ ни в коей мере не унизит вас в моих глазах.

— Ну уж нет, Анатолий Борисович, ни за что. — Михаил Давидович покачал головой, вспоминая о том, что согласно тому же Контракту деньги ему уже не вернут, и дай он хоть малейший шанс, уж Анатолий-то не упустит случая раззвонить об этом факте всем их общим знакомым, — Тем более, ты так всё солидно обставил: подписание Контракта — в нотариальной конторе Н-ска, в присутствии четырёх свидетелей и государственного нотариуса… Да и зачем бы мне отказываться, если я действительно хочу посмотреть на то, что ты, и твои спецы по спецэффектам — приготовили?! Интересно же!

— Ну замечательно. Я, кстати говоря, очень рад, что первыми будете именно вы, Михаил Давидович. Мне ваше мнение как эксперта, и реально здравомыслящего и прагматичного человека, очень важно. Надеюсь, не откажетесь потом черкнуть пару строк в нашей книге отзывов? — Анатолий показал пальцем на книгу в золотой подставке, имевшуюся на небольшом столике под одним из стрельчатых окон, — Конечно, этого нет в Контракте, но тут уж я рассчитываю на нашу… дружбу!

Показалось Михаилу Давидовичу, или перед словом «дружба» Анатолий сделал маленькую заминку?

Неважно. А важно теперь действительно — не наложить в штаны со страху! Ну, или вообще — не откинуть копыта.

— Разумеется, Анатолий Борисович. Непримяну черкануть. Но вначале — призраки!

— Конечно, конечно. И, думаю, вам будет приятно узнать, что поскольку вы — наш первый клиент, я лично буду контролировать в диспетчерской ваше… Приключение!

Потому что сколько бы не было «тестовых» квестов и проверок, но реал — совершенно другое дело!

Комната, куда Анатолий привёл «клиента», особо пышным убранством не поражала. Нет, разумеется, у дальней её стены имелась двуспальная роскошно-помпезная кровать с балдахином и позолоченными изящно резными столбиками, и на потолке плафон — с очередной фривольной и пасторально-наивной сценой из жизни нимф и фавнов, и картины на стенах. Оклеенных не какими-то обоями, а затянутыми настоящим «классическим» ситцем с готическими узорами и вензелями. Выдержанными в светло- и тёмно-зелёной цветовой гамме. Смотрелось, без дураков, благородно. Если это — оригинальный интерьер, то у декоратора был отменный вкус. Имелся и туалетный столик, с резными ножками. И с зеркалами-трюмо, словно тут будет гримироваться какой-нибудь артист. И тумбочка возле кровати, и даже пара стульев — тоже старинных. Про которые Анатолий ещё во время экскурсии сказал, что лучше на них не сидеть: «скрипят — жутко!» И пружины врезаются в задницу, поскольку поролона тогда не было, а войлок истончился.

Михаила Давидовича покоробило: а почему же не реставрировали так, чтоб сидеть всё же можно было? Или это — фишка такая: всё — как в семнадцатом веке? К которому, как он помнил из лекции, и относится почти вся здешняя мебель — более ранняя сгорела при пожаре замка в начале как раз семнадцатого.

— Ну вот, Михаил Давидович. Она — в полном вашем распоряжении. Как, впрочем, и весь замок! Желаете — ходите, бродите везде. Проникайтесь, так сказать, средневековой атмосферой. И духом Франции. Не желаете — просто мирно ложитесь почивать. Ну а мы, как в проспекте и указывалось, уж позаботимся о том, что призраков вы в любом случае… встретили! Или — увидали.

Хозяин сделал «генеральную» паузу, возможно, собираясь сказать что-то ещё. Важное. Но закончил вполне прозаически: