Договор по совести

— Ты вот за подряд ратуешь, — начал Анатолий. — Дескать, он рабочих и к дисциплине приучаем и чувство хозяина воспитывает. Но ответь мне: много ли значит это чувство, когда, скажем, в тресте од росчерком пера все перечеркнуть можно?

— Вот, посмотри, — Анатолий достал запись книжку с расчетами. Обычно его бригада и фундаменты сама возводила, и монтировала все здания, сооружения. Но в этот раз, из-за каких-то ведомственных соображений монтаж решили передать другой организации — «Стальконструкции». Вроде бы и хорошее дело — специализация, да только из приведенных бригадиром расчетов выходило, что накладна она в данном случае государству. Уже на стадии договора с субподрядчиками были заложены нарушение технологии и убыточность строительства.

Судите сами: смонтировать коробку здания монтажникам не составляло особого труда — только успевай подвозить детали. Но зато потом, при работе вручную, в закрытой коробке на выполнение всех внутренних общестроительных работ потребовалось бы в три раза больше людей, зарплаты и в четыре раза больше времени.

Вот такие поразительные по итогам цифры.

Я попросил у бригадира на время его записную книжку и пришел с ней на коллегию Минтяжстроя Казахской ССР.

Договор с субподрядчиками ликвидировали и на сооружение цеха заключили другой договор — подрядный. Расчеты бригадира оправдались. Через год его бригада сдала цех в установленные сроки и принесла управлению прибыль в несколько десятков тысяч рублей.

С подобными случаями волюнтаризма, наносящими прямой ущерб государству, я встречался еще не раз.

В Красноярске познакомился с прекрасным бригадиром Павлом Павленко. Его бригада закладывала фундамент одного из корпусов шинного завода. Работала так споро, красиво, что я поневоле залюбовался. Но тут же рядом другое звено той же бригады работало совсем по-иному. В уже смонтированную коробку нового корпуса люди с помощью лебедок и ломов с превеликим трудом втаскивали перегородки и устанавливали их там вручную.

— Кто же устроил бригаде такую жизнь? — спросил я. И услышал в ответ историю, аналогичную алма-атинской.

На монтаже коробок здания здесь, оказывается, специализировалась бригада другого ведомства, с тем же названием — «Стальконструкция». Когда монтировали этот, цех, перегородки не подвезли. Монтажники, недолго думая, закрыли коробку без них — «после нас хоть потоп» — и ушли на другой объект.

К сожалению, материальный урон — не единственный, да, пожалуй, и не главный ущерб от такой организации труда. Теряется престижность общестроительной профессии среди молодежи, ее привлекательность.

Ну а как шли дела у Грекова в Череповце?

Где бы я ни находился, эта мысль меня буквально преследовала. Основания для беспокойства были. Начинали стройку летом при отличной погоде, а в зиму вдруг ударили жестокие морозы. Я с тревогой. следил за сводкой погоды — уже третий месяц в Вологодской области термометр держался на одном уровне — под сорок. Жизнь на стройке, по известиям из Череповца, почти замерла. Я знал: объединение не выполняет план. Невиданные морозы принесли много бед строителям.

И вдруг слышу по радио в «Последних известиях» сообщение: производительность труда у Грекова возросла вдвое!

Не утерпел — поехал в Череповец! Вот он — кислородно-конверторный цех. Отделение непрерывной разливки стали. Я шел по строительной площадке и не узнавал ребят. Это была уже настоящая бригада — коллектив единомышленников. Молодые парни, те, кто всего несколько месяцев назад не имел ни одной специальности, владели уже двумя-тремя. В самые тяжелые месяцы зимы люди, отогревая над кострами озябшие руки, готовили арматуру и опалубку, вели монтаж.

— Совет бригады постановил: в морозы темпы работы не снижать, — рассказывал Анатолий. — И мы давали ежемесячно, как и летом, по 100 тысяч рублей плана.

Греков с бригадой сделал свои 1 миллион 300 тысяч рублей и сдал «под ключ» отделение непрерывной разливки стали.

Присудили ему премию Совета Министров СССР, которую он разделил с бригадой. Позднее он был награжден и орденом Трудового Красного Знамени. Создание одной такой бригады — это необходимость. Надо же кому-то начинать новое дело.

Но я всегда стоял за коллективность, массовость в подряде и был уверен, что отдельные бригады погоды не сделают. Наоборот, если такие коллективы слишком долго работают на хозрасчете в одиночестве, то своей исключительностью они как бы подчеркивают сложность подрядного метода и кажущуюся его недоступность.

А тут еще некоторые руководители вместо серьезной работы с другими бригадами все свое внимание отдают одной, избранной.

Так что тревога моя была оправдана: подряд кое-где сводился или к рекордам одиночек, или, хуже того, к показухе.

Помню, в Абакане я обратил внимание на бригаду Подосинского, которая работала на настоящем подряде — сдавала все свои объекты «под ключ». Ее опыт пропагандировала пресса, на базе бригады проводились краевые школы по бригадному подряду. Но шли годы, — а она так и оставалась единственной в управлении.

Я предупредил руководителей треста: