Договор по совести

О НАУКЕ, ПРАКТИКЕ И ЗДРАВОМ СМЫСЛЕ

Бригадный подряд вызвал много споров, порой ожесточенных. Сталкивались интересы не только от­дельных лиц и коллективов, но и организаций и ве­домств.

На хозяйственном фронте продолжается револю­ция, и конфликты здесь неизбежны. Старое трудно и неохотно уступает дорогу новому. Вообще, когда че­ловек вступает в борьбу за новое, нельзя рассчиты­вать на спокойную жизнь.
Остерегаться надо не обнажения противоречий, а их затушевывания, искусственно создаваемого едино­гласия.
Естественное течение жизни немыслимо без проти­воречий/ Нужны принципиальность и смелость, чтобы вовремя их обнаружить, нужны ум и талант, знания и опыт, чтобы любое острое столкновение интересов ввести в правильное русло.
В последние годы мне часто приходится встречать­ся с рабочими, инженерами, бригадирами на строи­тельных площадках, на промышленных предприятиях и даже в селе. Был участником многих «деловых клубов», «круглых столов», созванных по инициативе . наших крупнейших ученых и специалистов в области экономики, организации труда и управления произ­водством, выступал в академиях и институтах, в ре­дакциях газет и журналов.
И везде мне, как строителю, задавали один и тот же вопрос: чем, по моему мнению, объясняются не­достатки в капитальном строительстве — медленный рост производительности труда, неудовлетворительное качество работ, большой объем незавершенного строительства? И что нужно сделать, чтобы избавить­ся от них раз и навсегда?
Существует такое расхожее суждение, что виной всему три главные причины: не хватает материаль­ных, трудовых и финансовых ресурсов.
Насколько это суждение соответствует истине?
Рассмотрим, казалось бы, наиболее убедительную причину — плохое материально-техническое обеспече­ние строек.
Треть национального дохода страны уходит на капитальное строительство. Государство не жалеет на него денег.
Спрашивается: что же, у нас и в самом деле не хватает материалов, чтобы обеспечить плановые стройки?
Снабжение действительно идет с перебоями. Но материалов, чтобы обеспечить плановые стройки, у нас много. Нередко под ногами валяются. Вот такой парадокс: много и в то же время не хватает.
Я в командировке, иду по Череповцу. Вдоль доро­ги стоят десятки заброшенных «коробок» зданий. На крыше одного выросла береза. Это же бетон, цемент, арматура—те самые материалы, которых, как мы жалуемся, у нас сегодня не хватает. В центре Чере­повца мальчишки у забора удят рыбу. Что за ново­явленное озеро такое? Подхожу поближе — под слоем воды огромнейший фундамент. Сколько ему лет — мальчишки не знают, он старше их.
Начато и брошено. И если бы это было в одном Череповце!
Много цемента, металла находится и на «хранении» на заводских складах и строительных площад­ках в виде готовой, но уже никому не нужной про­дукции.
Уйти от этого не просто. Ведь главный показатель выполнения плана на заводе — «вал». Заработная плата тоже от «вала». Вот и стараются заводы де­лать наиболее материалоёмкие, «денежные» железо­бетонные конструкции. Такой парадокс: государствен­ному предприятию — заводу — выгодно одно, а го­сударству — другое.
На балансе многих строительных; организаций большие сверхнормативные остатки или «запасы» материалов, в целом по стране — на миллиарды руб­лей. Это и есть те самые трубы, цемент, металл и многое другое, чего так и не дождались рабочие в бригадах.
Как же можно после этого говорить, что у нас не хватает материалов!
Вот так мы часто и хозяйствуем. А было когда-то иначе. Было!
Вспоминаю, как еще подростком, работая на стройке, понес я на «козе» кирпичи на верхний этаж. Старичок мастер пересчитал их и говорит: «Тебе, па­рень, положили внизу норму, а ты ее не донес. Где один кирпич? Ищи!» Долго я этот оброненный кир­пич искал, и нашел, и принес мастеру. Урок на всю жизнь… А пройдите сейчас по стройке: эти самые кирпичи, битые и целые, валяются, доски брошены, нет-нет да и встретятся кучи застывшего бетона, раствора или асфальта. Страна, мол, у нас богатая. Все­го много. Разучились считать.
Когда-то практики — прорабы из старых десятни­ков даже гвозди выдавали по счету: нужно двадцать гвоздей — возьми двадцать и больше не приходи. Они умели каждую дощечку экономить, учили добросовестно хозяйствовать и рабочих и бригадиров. Сей­час на смену им пришла молодежь, окончившая тех­никумы и вузы. Конкретной экономикой они мало интересуются, не приучены, не умеют или не хотят рассчитывать, сколько досок, сколько гвоздей и чего другого надо. И потому все дается широко, с разма­хом: если гвоздей — то ящик, если краски — то боч­ку. У меня в бригаде в Бокситогорске сидели два деда: один гвозди из старых досок выдергивал, дру­гой эти гвозди и доски в порядок приводил. Все это сдавалось прорабу, и рабочие получали определен­ную доплату. Рассказал об этом одному современ­ному руководителю, он иронически усмехнулся: «Вы­годнее новые гвозди сделать». Интересно только, ко­му выгоднее?
В пятидесятые годы был у нас управляющий трес­том А. Д. Чернов. Каждый свой день он начинал на стройке, в рабочих коллективах. Это заменяло ему долгие и часто бесплодные оперативки. Обстановку Чернов знал досконально, вникал во все детали. До сих пор помню, какой скандал закатил он мне за пару лопат бетона, оставшегося на земле, и как дол­го потом склонял мою фамилию за бесхозяйствен­ность. Уже будучи начальником главка, Чернов сво­ему стилю не изменил: приезжал в бригады, интере­совался предложениями рабочих и никому спуску не давал за бесхозяйственность.
Таких руководителей рабочие всегда ценили. А сколько вреда наносит внеплановое строитель­ство?
Захотелось местным властям построить какой-ни­будь внеплановый объект, допустим административ­ное здание, шикарное, как дворец, чтобы у гостей из других городов вызывать удивление и зависть, и строят. И проходят такие стройки, как правило, в первую очередь. Для них находятся и люди, и мате­риалы, и деньги, которые, конечно, забирают с объ­ектов, значащихся в государственных планах как са­мые важные, первоочередные.
О нехватке трудовых ресурсов можно сказать то же, что и о нехватке материалов. Людей не хватает, и в то же время на стройках лишние люди. Опять парадокс!
Во время одной из командировок к нам с Шупа-Дубровой обратился с просьбой знакомый начальник управления: помочь навести в его организации такой же порядок, какой был у нас в Мурманске. Мы со специалистами СМУ разделили — с учетом разницы в структуре работ и условиях труда — весь их годо­вой план и фонд заработной платы на четыре ча­сти — четырем участкам.
После этого стали распределять людей по четырем укрупненным бригадам. И управление оказалось пе­ред неожиданным фактом: почти 200 лишних работ­ников!
Когда об этом доложили начальнику управления, он сказал мне с глазу на глаз: «Прошу тебя, нико­му об этих расчетах не рассказывай. Пусть у нас все будет как прежде. Лишиться 200 человек — значит остаться без фонда зарплаты. Мне это невыгодно».
Он хорошо знал, как планируется у нас заработ­ная плата. В любом тресте ее еще делят не по труду, а прежде всего по принципу: больше людей — больше денег.
Значительные резервы трудовых ресурсов скрыва­ются в плохой организации труда.
Теперь о недостатке денег для финансирования строек. Если прекратить распыление народных средств, трудовых и материальных ресурсов по мно­гочисленным и тем более — внеплановым стройкам, заняться всерьез организацией труда, то и денег хва­тит, так же как и материалов и людей.
Практикуемое сегодня «сверху» планирование ре­сурсов на абстрактную единицу — миллион рублей строительно-монтажных работ,— как мне кажется, не поощряет людей и не пробуждает в них хозяйских качеств.
Больше миллионов в плане — больше фонд зар­платы, больше материалов.
Отсюда хитроумные ходы руководителей — от го­сударства взять побольше, а отдать поменьше. Они известны всем. Да вот беда — смирились и с этим положением! А тут еще нередко вдобавок ко всему многолетняя дружба! Не та, о которой еще в древно­сти говорили: «Платон мне друг, но истина дороже!»
У части руководителей стало чуть ли не нормой любое проявление бесхозяйственности выдавать за проблему. Не приходит вовремя автобус — «проблема городского транспорта», сгубили овощи — «проблема хранения и перевозок», нет в магазинах обычных то­варов первой необходимости — «проблема дефицита».
Но подлинных проблем и без этого хватает, и не надо к ним причислять обычное головотяпство, амо­ральность и просто отсутствие" у иных руководителей профессиональных и деловых качеств.
Умения по-хозяйски распорядиться народным бо­гатством — вот чего действительно пока еще не у всех хватает.
Сейчас, когда производственные процессы резко усложнились — строительные площадки превратились в монтажные, а в сооружении объектов промышлен­ности участвуют десятки мощных организаций,— лю­бое запоздалое или неверное решение очень дорого обходится государству. И во избежание ошибок ру­ководителям необходимо больше и чаще советоваться с опытными рабочими, основательно подружиться с экономической наукой. Ведь если мы наладим, как и положено, экономическую работу во всех звеньях на научной основе, то и вопросы материальных, тру­довых и финансовых ресурсов будут решаться го­раздо успешнее.
Особенно высокие требования предъявляет к ру­ководителям бригадный подряд. Но какой может быть разговор о подряде там, где руководители до сих пор не знают его сути, техники применения, не верят в его целесообразность? Подряд — дело неравнодушных людей. Он получается, если эту работу возглавляют люди страстные, с горячим сердцем. Та­кие есть в каждой организации, и надо смело выдви­гать их к руководству коллективами.
Большая ответственность лежит и на трудовых коллективах.
Трудовые коллективы должны стать настоящими хозяевами на стройке, а бригадный подряд с полно­правным участием в нем инженерно-технических ра­ботников — одной из ведущих форм организации труда.
Подряд — это действие, а не ожидание лучших времен и идеального порядка на стройке. Порядок — следствие подряда, а не наоборот. Непонимание это­го тормозит распространение прогрессивного метода. Все что-то мешает подряду: или он не ко времени,— то рано, то поздно; или условия не те; или материа­лов не хватает (самый распространенный довод).
А я уверен в другом: надо безотлагательно подни­мать рабочих и инженеров на подряд. Он резко из­менит обстановку на стройках, да и в других отрас­лях народного хозяйства. И заниматься подрядом должны в организациях, на предприятиях прежде всего первые руководители.
Подрядному коллективу оказывается выгодным как раз то, что выгодно государству, всем нам. Здесь слияние государственных, коллективных и личных интересов обеспечивается не просто призывами и вос­питательными мероприятиями, а самими объектив­ными условиями, в которые коллектив ставит сам се­бя, как говорится, добровольно, от чистого сердца. Вот в чем суть!
В 1982 году был создан Всесоюзный совет брига­диров в строительстве. Я избран его председателем.
Наша задача — распространение передового опы­та, привлечение рабочих к управлению производ­ством,
Рабочий, бригадир, инженер должны знать, что в Совет они могут обратиться с любой идеей. Думаю, что со временем к нам присоединятся бригадиры и специалисты заводов и фабрик, колхозов и совхозов. Опыт строителей, издавна работавших артельно, бу­дет полезен в любой отрасли.
Действительно, у всех у нас одно общее дело — строительство коммунистического общества, проблемы у всех одни: коллектив и личность, руководитель и подчиненные, труд и оплата, ценности истинные и мнимые.
Эти проблемы ставит перед всеми нами и показы­вает общий путь их решения сама жизнь, практика, реальная действительность. А точка зрения жизни, практики, писал В. И. Ленин, должна быть первой и основной точкой зрения теории познания.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Оглядываясь на прожитые годы и вспоминая, что, же в жизни было интересного, я прихожу, к выводу,

что только тогда и было интересно, когда трудно. Продал материал для дома, отказался от должностей; которые, обеспечивали безбедное существование, и уехал в неизвестное, купив билет до первой станции. Что искать уехал? Себя. Все это оказалось совсем непросто.
И теперь я порой думаю: а не обкрадываем ли мы наших детей, оберегая их от трудностей? Что же, скажут, искусственно трудности создавать? Нет, ко­нечно. Но мы жили трудно, даже в ту пору, когда вокруг было спокойно. Трудились, боролись за новое дело и в этом видели главный смысл жизни…
Большой, трудный путь прошла со мной жена Ли­на Александровна — спутница жизни с первых после­военных лет, когда, совсем еще юной, решительно, без колебаний, уложив немудреное наше имущество в мой солдатский вещевой мешок, ушла она со мной в но­вую жизнь.
Многие годы на Севере, особенно в долгую поляр­ную ночь, когда за окном бушевала пурга, стоило мне закрыть глаза и под протяжный, заунывный вой вет­ра мысленно перенестись в этот город, как вставала в памяти всегда одна и та же картина: палящее южное солнце, раскаленный желтый песок и голубая, всегда праздничная Волга…
Я люблю жизнь. Радуюсь солнцу, птицам, зеле­ным дубравам, красоте юности и беззаботности дет­ства. Люблю театр, кино, цирк. Добрую, умную беседу. Верных друзей. И книги.
Однажды мне позвонили из журнала «Книжное обозрение» и попросили дать интервью для рубрики «Книга в моей судьбе». Я всерьез задумался.
Действительно, живешь, работаешь, учишься, а книга всегда рядом. Порой это и не осознаешь сразу. Только позже сказывается: след от настоящей книги как от встреч с настоящими людьми.
Ведь чем нам дорог Павел Корчагин? Тем, что он не выдуман, что жизнь его реальная, и своим подви­гом он учил и будет учить еще многие и многие по­коления молодых людей не сдаваться, бороться, по­беждать.
Книга вошла в мою жизнь в раннем детстве. К чтению пристрастил меня отец. Порой лишней ко­пейки на самое необходимое не хватало, а книги он покупал.
Помню отцовские бессонные ночи над книгами, помню, как, проснувшись, я подсаживался к нему, он не прогонял, а был рад и все повторял: «Учиться, сын надо, обязательно учиться».
Есть книги, к которым возвращаешься всю жизнь. Для меня это прежде всего русская и советская клас­сика.
Из зарубежных писателей любимый — Джек Лон­дон. В свое время, в пору юности, герои Лондона, храбрые до безрассудства, овладели моим воображе­нием. Но с годами, пройдя большой и суровый путь, я усвоил, что романтика Белого Безмолвия только потом становится романтикой, когда все уже позади. И нужно много в себе преодолеть, как Смок Беллыо, чтобы добиться своего, стать сильным и несгибаемым. И еще очень важное понял я: что в том обществе, в котором Смок Беллью жил и боролся за свое место под солнцем, он был героем-одиночкой, жажду­щим достичь цели ради себя одного. И это опреде­ляло все.
Я же вырос в обществе, где действует самый бла­городный закон в жизни: «Один — за всех, все — за одного».
Потому мы и были неразделимы — я и бригада, и успехи наши — не улыбка фортуны, а закономер­ность. Мы сроднились с суровой, но прекрасной при­родой Заполярья, привыкли к короткому лету, к дол­гой и лютой зиме…
Позади трудная рабочая жизнь. А ведь я мог бы построить ее значительно легче. Немало было соблаз­нов на пути.
Но я выбрал иной путь и предпочел такое дело в жизни, которое в послевоенные годы считалось самым важным и самым нужным людям — строить. Ведь половина страны еще лежала в развалинах.
Хочу, чтобы эту книгу взял в руки тот, кто сам ищет ответа на непростые вопросы жизни, у кого еще все впереди.
Немало тяжких и горьких испытаний выпало на долю нашего поколения. Как и большинство моих сверстников, я устоял, выдержал, не сломился.
С великой любовью и благодарностью вспоминаю своих отца и мать. Удивительную стойкость и муже­ство в жизни проявили они. И если мой сын сумеет передать своим детям те же качества, то, может, и внуки мои пойдут по тому же пути.
Перед моими глазами стоят те, с кем я прожил труднейшие годы моей жизни, мои товарищи: строи­тели, рабочие нашей бригады, инженеры, мастера Я стал Героем Социалистического Труда, лауреатом Государственной премии СССР и премии Совета Министров СССР, заслуженным строителем РСФСР. Меня избирали делегатом съездов партии, профсою­зов СССР, почетным делегатом съезда ВЛКСМ.
От всего сердца скажу: меня поднимали мои то­варищи, и прежде всего рабочие нашей бригады. Только в коллективе формируется личность.
Стараясь направить общую нашу работу, обладая, . пожалуй, организаторскими способностями, какими-то педагогическими наклонностями, я сумел лишь объ­единить людей одной целью. А достигли ее они! И все, что построено, все наши объекты — дело рук рабочих. Да и награды, которые я получил,— это награды тем рабочим, с которыми вместе трудился.
Многие годы я просыпался ночью и записывал в блокнот мысли, приходившие во сне. Когда приезжал на стройку и доставал блокнот, ребята улыбались и, обращаясь к тому, у кого не клеилось дело, говори­ли: «Ты что ночью делал, спал, наверное? А надо было думать».
Они любили меня, эти остряки. Так же, как любил их и я. И это, наверное, самое большое счастье. Вме­сте мы все время что-то придумывали, изобретали, вместе шли по тяжкому пути познания.
Впереди у меня — новая работа, новые встречи. Надо многое осмыслить, обдумать, осознать заново. И лучшее, самое ценное из достигнутого передать молодым.

Роман-газета № 7, 1986 год.