Договор с дьяволом

Ее сердце бешено забилось, и какое-то мгновение она просто не могла дышать. Она хотела ударить его, высказать ему все, что она о нем думает, убить его, но не могла даже пошевелиться.

На его щеке дернулся мускул, и шрам стал еще более заметен. Шрам дьявола. Печать Каина. Почему она не тянется за винтовкой, лежащей совсем рядом? Почему она оцепенела?

Он нагнулся, и его рука потянулась к ее лицу. Она вздрогнула, отпрянув, как раненое животное. Он отдернул руку.

— Ты слышала, как я разговаривал с Мастерсом, да? — наконец спросил он.

Она все еще не могла произнести ни звука. Она боялась тех слов, которые могли вырваться у нее, если она начнет говорить. Выражение его лица изменилось, он осунулся и явно очень страдал. Она понимала, что он теперь чувствует. В ее душе что-то оборвалось, и теперь там была сплошная кровавая рана.

— Ты можешь меня выслушать?

— Нет, — не сразу ответила она, и слезы брызнули из ее глаз. Слезы, которые, как она думала, уже кончились. Она рыдала и не могла остановиться. Они лились как горный поток, шли из самой ее глубины, требовали выхода. Она свернулась калачиком на земле, тело ее вздрагивало, и она рыдала перед человеком, который совсем недавно так жестоко поступил с ней.

— Николь, — прошептал он дрогнувшим голосом, но все его слова казались ей сплошной ложью.

Его рука снова потянулась к ней, и она снова отпрянула.

— Не дотрагивайся до меня, — прошептала она, еще больше съежившись. Она много раз думала о том, что скажет ему, какие слова бросит ему в лицо, но теперь могла лишь сжаться в маленький дрожащий комочек.

Он подождал, пока ее рыдания не стихли. Ей все-таки удалось унять дрожь. Она попыталась вытереть слезы. Затем села и взглянула на него.

Он застыл, как мраморная глыба, но его глаза… Если бы она не знала, что все, что он делал, ложь, она бы сказала, что в его глазах стояли слезы.

Но это лишь отблеск заходящего солнца, решила она. Она чувствовала себя совершенно опустошенной, совсем потерянной.

— Чего ты теперь хочешь? — горько спросила она. — Ты ведь, наверное, уже добился своего? — Она закрыла лицо руками, заново пережив его измену. — Я снова повела себя ужасно глупо.

Он начал молча шагать туда-сюда. Взад-вперед. Словно по камере, которую покинул с намерением предать людей, которые могут стать его друзьями и даже полюбить его.

Лицо Кейна было как гранит. Ни единого движения. Ни одной эмоции в глазах. Ей казалось, что она смотрит на кусок каменной глыбы.

— Я должен повидать твоего дядю.

— Я не поведу тебя, — мрачно сказала Ники. — Мне все равно, что ты сделаешь со мной.

Он встал перед ней на колени.

— Помоги мне, боже, — произнес он. — Ты ведь не думаешь, что я… — его голос задрожал.

— Ударишь меня? — спросила она и коротко рассмеялась. — А почему нет? Ты поступил гораздо хуже! Я бы предпочла, чтобы ты честно причинил мне боль. Ну, например, оружием. Или кулаками. Это было бы лучше, чем твои… сладкие речи.

Вдруг ее эмоции прорвались наружу. Она протянула руку и ударила его так сильно, как могла, даже сильнее, чем ожидала от себя. Он не уклонился от ее удара, не шевельнулся, и она увидела след своей руки у него на лице, капли крови, выступившие на губах.

Совершенно опустошенная, она отстранилась от него. Она ждала ответных действий. Но он продолжал стоять перед ней на коленях. Он был как статуя и не отрываясь продолжал смотреть на нее.

— Черт тебя возьми, — сказала она.

Он закрыл глаза, и левая его рука сжалась в кулак.

— Прости меня, — прошептал он. — Я так перед тобой виноват.

— И это ты говоришь после того, как получил свои проклятые деньги? — спросила она, и слезы снова брызнули из ее глаз. Она всхлипнула и отвернулась.

— Я никогда не лгал тебе, — тихо произнес он.

Она рассмеялась и поняла, что начинается истерика. Ее трясло от смеха и рыданий. Как можно одновременно так сильно любить и ненавидеть? Она посмотрела на его страдающее лицо и еще раз убедилась в том, что любит его. Ей захотелось дотронуться до его лица, разгладить жесткие линии вокруг его глаз и напряженно сжатых губ.

Он снова протянул к ней руку.

— Ники, я не говорил тебе правду, но и не лгал. Я также не лгал и о своих чувствах.

Небо за ним было кроваво-красным. В последних лучах заходящего солнца в его лице появилось что-то демоническое.

— Я доверяла тебе, — прошептала она.

Кейн наклонил голову, закрыл глаза, и глубокий стон вырвался из его груди. Ей очень захотелось поверить в то, что его страдания искренни. Но она не могла. Она больше никогда никому не сможет доверять. Особенно Кейну О'Брайену.

Ей снова захотелось причинить ему боль. Но не физическую, а такую же, какую он причинил ей.

— Где же твой друг? — спросила она. — Как далеко он? И какая была назначена цена? Знаешь ди, мой дядя дал бы больше, — она громко рассмеялась. — Из-за всего этого у тебя шрам? И именно поэтому ты искал более выгодную сделку? И что же ты собирался сделать со мной? Просто соблазнить?

Он не двигался, потом потянулся и взял ее руки в свои. Они были ледяные.