Договор с дьяволом

Митч сидел в соседней комнате, очевидно охраняя Кейна. Он тоже выглядел постаревшим. Она никогда раньше не замечала его возраста.

– Дядя Нат попросил меня принести Дьяволу немного воды, – нерешительно сказала она. – И я хочу поговорить с ним.

Митч взглянул на нее с состраданием. Его губы были крепко сжаты, и она поняла, что с его стороны Кейну не следует ожидать никакого сострадания. В самом деле, в этой истории с Кейном дядя Нат вел себя очень странно.

– Ты уверена, малышка? – Он не обращался к ней так с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать.

Она кивнула.

– Я останусь с тобой.

Она отрицательно покачала головой:

– Я хочу пойти одна.

Он немного поколебался и взглянул на сверток в ее руках. Она улыбнулась:

– У меня тут нет оружия. Только фляга и бинты.

Митч смотрел на нее с некоторым подозрением.

– Так предложил дядя Нат.

Митч нахмурился.

– Он сказал мне, что умирает, – продолжала Ники. – Поэтому ему необходим О'Брайен.

Митч нахмурился еще сильнее, но все же зажег лампу, передал ее девушке, затем отпер дверь в заднюю комнату.

– Если что, кричи, – сказал он.

Какое-то время Ники колебалась, затем вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Кейн лежал на полу, связанный по рукам и ногам. Он несколько раз моргнул от ослепившего его света лампы, затем попытался сесть.

Он выглядел просто ужасно. Лицо его было совсем бледным и осунувшимся, но глаза продолжали пристально смотреть вперед, пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь яркий свет. Она поставила лампу на пол и со свертком в руках подошла к нему.

– Кейн?

Он снова моргнул.

– Ники? – не веря своим глазам, глухо переспросил он.

– Я принесла тебе воды.

Он попытался сесть, и, несмотря на переполнявший ее гнев, ей стало ужасно жаль его. Она открыла флягу и предложила ему воды, поднеся горлышко ко рту. Сначала он пил жадно, захлебываясь, затем стал пить медленнее. Наконец он оторвался от фляги и внимательно оглядел ее. Она продолжала стоять на коленях, будто загипнотизированная его взглядом.

– Спасибо, – просто сказал он.

Ники не знала, что сказать. Несмотря на следы побоев, выражение его глаз осталось прежним, он не боялся смотреть ей прямо в лицо. Она первая отвела взгляд, взяла салфетку, в которую были завернуты бинты, и нежно провела ею по его лицу.

– Митч очень сильно избил тебя? – с нежностью спросила она.

Кейн пожал плечами:

– Возможно, я выгляжу хуже, чем чувствую себя на самом деле. – Он немного помолчал. – Тебе не следовало приходить сюда. Твой дядя…

– Это он велел мне сюда идти.

Его глаза широко открылись, затем он снова прикрыл их.

– Я сказал ему все, что знаю.

– Расскажи мне о своем друге, – не очень уверенно попросила она.

– Его повесят через неделю, – резко ответил Кейн. – Может быть, даже раньше. Я потерял счет дням.

– Ты, должно быть, его любишь… очень любишь.

Кейн попытался устроиться поудобнее. Впервые за время ее визита он отвел от нее взгляд, уставился на дверь за ее спиной и ничего не ответил. Он опять погрузился в свои мысли.

– Я хочу понять, – сделала она еще одну попытку вызвать его на разговор.

Наконец он посмотрел на нее. Боль исказила его лицо.

– Я очень люблю его и… тебя. Чертовски сильно. Никогда не думай, что я тебя не любил, – казалось, эти слова давались ему с большим трудом.

Ники не могла больше сдерживаться. Она уронила салфетку и коснулась его лица. Дотрагиваться до него, почувствовать его рот, его заросший щетиной подбородок, его шрам. Просто погладить его – неужели никогда больше она не сможет это сделать!

– Я люблю тебя, – произнесла она, с трудом сдерживая рыдания.

– Я знаю, – сказал он. – Я бы сделал все, чтобы предотвратить это. Я думал, что смогу, потому что я ужасно хотел убить двух зайцев и надеялся, что у меня это получится, – горько добавил он. – Но я ошибся.

– Если бы ты сказал мне…

– И что бы ты тогда сделала? – спросил он. – Сказав тебе, я бы поставил и тебя перед этим чертовым выбором. Я не мог так поступить с тобой.

– Но ты все равно заставил меня выбирать, – прошептала она. – Я не могла сказать дяде того, что ты рассказал мне. И он это понял.

Кейн тихо выругался, так тихо, что она почти не расслышала.

– А Робин, что он знает?

– Ничего. Пока ничего.

На его щеке снова стал подергиваться мускул.

– Так твой дядя отсылает вас отсюда?

– Да.

– Хорошо, – сказал он, затем отвернулся. – Спасибо тебе за воду. Тебе лучше идти.

– А ты? – спросила она.

Он пожал плечами:

– Обо мне не стоит беспокоиться. Ты должна заботиться о Робине. Не позволяй ему… нарушать закон.

– Он говорит, что его ястреб уже научился охотиться, – с отчаянием в голосе прошептала Ники.

Кейн улыбнулся. Так, как улыбался раньше. Медленно, лениво и нежно. Ее сердце снова заныло. Она попыталась сдержаться, но не смогла.

– Что случится, если дядя Нат позволит тебе уйти?

Его глаза сузились:

– А зачем ему это?

– Возможно, он нуждается в твоей помощи.

– Ты знаешь, что происходит, когда я пытаюсь помочь, – он грустно рассмеялся. – Все мои благие намерения ведут других людей в ад. Разве ты этого еще не поняла?

– Но что бы ты стал делать? – настаивала она.

– Я бы сделал все, чтобы с тобой и Робином все было в порядке.