Читаем Договор полностью

Как и все замечательные люди, он испытал по отношению к себе не только почтение и восхищение, но и оголтелую ненависть, вплоть до требований физической расправы. Довольно быстро оказалось, что для эффектного воздействия ему стала сначала желательна, а потом и крайне необходима безусловная вера и моральная поддержка аудитории. При столкновении с враждебностью и антагонизмом он стал терять силы. Сначала постепенно, а потом быстро и практически мгновенно. Особенно разрушительно на него действовала агрессивная толпа.

Из-за колоссальных энергетических затрат, которые он не умел правильно сбалансировать, он сильно ослаб физически. К моменту, когда вследствие политического доноса сын плотника был арестован римскими властями, он оказался практически бессилен. Он не только не смог помочь себе самому, но и своим друзьям. Его арестовали в толпе, и с тех пор он уже не оставался один — его постоянно окружали антагонисты. Это не позволяло ему хоть как-то восстановить свои силы, и дело окончилось трагедией.

По решению римского трибунала, он был приговорен к страшной и мучительной смерти — распятию. Этот род казни не был местного происхождения — если бы приговор приводился в исполнение по туземному закону, то приговоренный был бы насмерть забит камнями. Столб с перекладиной был исключительно римским изобретением, предназначенным для рабов и для тех случаев, когда смерть подразумевалось усилить нечеловеческими страданиями и позором. Применяя этот способ казни, приговоренного подвергали участи разбойников, бандитов с большой дороги и вообще всех тех преступников и подонков, которых римляне не считали возможным подвергнуть декопитации — обезглавливанию мечом. Такой чести удостаивались только римские граждане. Жестокая особенность распятия заключалась в том, что в страшных мучениях можно было еще несколько дней жить. Кровотечение из ран в руках скоро прекращалось и не могло быть смертельным. Вопреки распространенному мнению, при распятии гвоздями пробивали не ладони, а запястья. Иногда приговоренного гвоздями вообще не приколачивали, а крепко привязывали за руки и за ноги, и кровотечения не было. Причиной смерти становилось противоестественное положение тела, которое вызывало резкое расстройство периферического кровообращения, нарушение церебрального кровоснабжения, вызванное нахождением под прямыми солнечными лучами, и, наконец, обезвоживание. Распятые, если они первоначально обладали хорошим здоровьем и крепким телосложением, могли даже периодически засыпать и умирали только от жажды. В ряде случаев, чтобы ускорить процесс, казнимым дробили суставы на руках и на ногах. Это была казнь для рабов. Основной идеей этой жестокой расправы было не собственно умерщвление осужденного с помощью определенных повреждений его тела, а выставление раба с зафиксированными руками, которые он не мог употребить ни на что стоящее, к позорному столбу, где его и предоставляли сначала смерти, а затем — тлению.

Физически ослабленный организм избавил сына плотника от подобной медленной агонии. Жгучая жажда, составляющая одно из мучительнейших ощущений распятого, пожирала его. И он попросил у охранников пить. Тут поблизости стоял сосуд, наполненный обычным питьем римских солдат, состоящим из смеси уксуса с водой и называемый "posca". Обычная вода в часто портилась, а уксус предохранял от бактерий. По уставу, солдаты обязаны были брать с собой эту posca во всякие экспедиции, к которым причислялись и казни. Один из солдат, охранявших место распятия, обмакнул в эту смесь губку, укрепил ее на конце пики и поднес к губам умирающего. И тот вобрал жидкость в себя, после чего издал ужасный крик, голова его упала на грудь, и он умер. На Востоке знали, что если дать пить распятым или посаженным на кол, то они умирают скорее. Поэтому многие считали, что распятый испустил дух тотчас после того, как выпил posca, ведь за несколько мгновений до смерти его голос был еще тверд. Гораздо вероятнее, что это была апоплексия, или внезапный разрыв коронарного сосуда, или болевой шок. Что-то подобное послужило причиной скоропостижной смерти после трех часов мучений…

…Что касается материалов дела Петерсона, то для того, чтобы их получить, ваших усилий и энергетических затрат не потребуется. Сейчас дело ведет другой адвокат, даже не один, и следствие в самом разгаре. Вы просто дадите согласие, и все. А вот как вам туда органично вписаться, это уже наша забота. Но сейчас — отдыхайте. До дома вас довезут, о своей машине не беспокойтесь, на нашей стоянке она в полной безопасности.

— А я и не беспокоюсь, — соврала я. Я теперь врала часто, и не всегда с умыслом. — Да, и спасибо вам за ваш рассказ. И за решающий голос… А когда мне приступать к работе?

— Вам позвонят, и вы все поймете. Это может произойти и завтра, и через два года. А теперь давайте посмотрим Дополнительное Соглашение, которое вам следует подписать…


Машину мою пригнали на другое утро, а ключ бросили в почтовый ящик.

4

Прошел почти год, но меня по этому делу так никто и не потревожил.

Я жила прежней жизнью. Ну, почти прежней.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алло, милиция?
Алло, милиция?

Московский студент меняется телом со студентом из 1982 года, получившим распределение в органы внутренних дел. И понимает, что не просто попал, а влип по уши. Информации о предшественнике — ноль. Надо как-то выжить и приспособиться, не выделяться, не дать заподозрить окружающим, что он изменился в корне, найти своё место в «обществе развитого социализма». А ещё узнать, ради чего неведомые силы закинули его на сорок лет назад.От автора:Роман родился благодаря Анатолию Дроздову. Он, работая над второй частью романа «Божья коровка», обращался ко мне за информационной поддержкой о деятельности милиции и убеждал, что мне самому имеет смысл написать что-то о той эпохе. Как видят читатели, уговорил:)Обложка создана с помощью нейросети Dream. В тексте заимствованы несколько сюжетных ходов и действующих лиц из моего романа «День пиротехника», но в целом произведение совершенно новое и, надеюсь, будет интересно и тем, кто «День пиротехника» читал. Не исключено — это начало цикла о попаданце.

Анатолий Евгеньевич Матвиенко , Анатолий Матвиенко

Самиздат, сетевая литература / Детективная фантастика / Попаданцы
Наваждение
Наваждение

Мы не одни во Вселенной — в этом пришлось убедиться Георгию Волкову во время предыдущего опасного расследования.Он получает свое первое задание в новой роли. Теперь ему придется забыть свою прежнюю жизнь, свое прежнее имя. Отныне он — агент Вольфрам. Агент секретной службы, созданной под покровительством таинственных Смотрителей, самой загадочной и могущественной инопланетной расы.Но во Вселенной есть и множество других цивилизаций, преследующих свои цели в отношении землян. Чем им приглянулась наша планета? Что им нужно от нас? Они следят за людьми с древних времен — те, кого мы когда-то считали богами. Те, перед кем мы трепетали и кому поклонялись. Имя им — Легион…

Андрей Борисович Бурцев , Андрей Бурцев , Кирилл Юрченко

Фантастика / Детективная фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика
Кракен
Кракен

Впервые на русском — недавний роман от флагмана движения «новые странные», автора трилогии, объединяющей «Железный Совет», «Шрам» и «Вокзал потерянных снов» (признанный фантасмагорический шедевр, самый восхитительный и увлекательный, на взгляд коллег по цеху, роман наших дней, лучшее, по мнению критиков, произведение в жанре стимпанк со времен «Машины различий» Гибсона и Стерлинга).Из Дарвиновского центра при лондонском Музее естествознания исчезает в своем контейнере формалина гигантский кальмар — архитевтис. Отвечал за него куратор Билли Харроу, который и обнаруживает невозможную пропажу; вскоре пропадает и один из охранников. Странности с этого только начинаются: Билли вызывают на собеседование в ПСФС — отдел полиции, занимающийся Преступлениями, Связанными с Фундаментализмом и Сектами. Именно ПСФС ведет расследование; именно в ПСФС Билли сообщают, что его спрут может послужить отмычкой к армагеддону, а сам Билли — стать объектом охоты. Ступив на этот путь, он невольно оказывается не пешкой, но ключевой фигурой в противостоянии невообразимого множества группировок оккультного Лондона, каждая со своим богом и своим апокалипсисом.

Крис Райт , Чайна Мьевилль , Чайна Мьевиль

Фантастика / Детективная фантастика / Ужасы / Ужасы и мистика / Боевая фантастика / Городское фэнтези