Договоренность: Семья Ферро. Книга 9

Он приподнимается на локте, поднимает мое запястье и смотрит мне в глаза. "Каким засранцем ты меня считаешь? Подожди, не отвечай". Он улыбается мне. "Да, мы можем быть друзьями, может быть, даже друзьями, которые целуются?"

Тихонько смеясь, я качаю головой. "Никаких поцелуев".

Марти обдумывает это, как будто торгуется с какой-то старухой на блошином рынке. "Ладно, ладно. Я согласна на друзей с привилегиями". Он подмигивает мне.

"Единственная выгода, которую ты получишь, - это поездки на моей потрясающей машине".

"Это эвфемизм?"

Я смеюсь. "За что?"

"Я понятия не имею. Твоя машина сосет обезьян, буквально. Должно быть, в какой-то момент она перепахала целую стаю этих волосатых маленьких сосунков. Я имею в виду, один только запах..." Я пихаю его в руку, и он смеется. Проведя руками по лицу, он простонал: "О Боже, Эйвери. Как будто мы оба подписались на то, чтобы быть несчастными. Я тебе не нравлюсь настолько, чтобы что-то с этим сделать, а Шон тебя бросил".

Я медленно киваю, словно что-то должно проясниться, и надеюсь, что большой жирный единорог выпрыгнет из радуги, которая образовалась в темных тучах, нависших над моей головой. "Мы заслужили единорога".

"Я знаю, что ты имеешь в виду, и я даже не гей".

"У тебя поврежден мозг, как и у меня".

"Чертовы единороги". Он смотрит на меня, и мы оба начинаем смеяться. Это сонный хихикающий смех, который трудно остановить. Когда нам это удается, мы оба лежим на своих подушках, глядя в потолок. "Так ты собираешься сделать себя еще более несчастным, как я?"

"Возможно, но мне нужно, чтобы вы были более конкретны".

"Ты идешь за ним?"

На мгновение я замолкаю, хотя уже знаю ответ. Если сказать вслух, что я иду за Шоном, это становится реальностью, если признаться в этом кому-то, то концепция становится каменной. Я наступаю в пару цементных ботинок и прыгаю с моста, добровольно.

"Да, я должна довести это до конца. Я встану на одно колено, возьму в руки кольцо и буду закрывать рот, пока он не ответит мне". Я смеюсь: "Знаешь, я не думаю, что смогу выдержать больше стресса. Такое ощущение, что моя жизнь держится на паутине. Если все пойдет не так, как надо, я не знаю, как я смогу это пережить".

"Мы с Мэлом здесь, Эйвери. Мы всегда будем здесь, и если я когда-нибудь столкнусь с Генри Томасом на улице, ему лучше бежать в другую сторону. То же самое касается Мэл. Она описала, что она сделает с этим ублюдком, и это некрасиво. Эта женщина страшная".

ГЛАВА 3

Изоляция - странная штука. Я не знаю точно, как это произошло. Она как бы подкралась ко мне после того, как я потерял родителей. Мои друзья детства превратились в знакомых, а затем ушли в тень моего прошлого. У меня нет желания их возвращать. Люди, которые бывают рядом только в хорошие времена, - отстой. В моей жизни было достаточно пиявок, и я благодарен за тех друзей, которые у меня есть сейчас. От меня не ускользнуло, что люди, которые мне больше всего нравятся, - это те, кого жизнь обошла стороной, но они не легли лицом в пыль. Мы тяготеем друг к другу. Может быть, ни у кого нет обычной жизни, но поскольку это то, к чему я стремлюсь, я предпочитаю не думать об этом. Погоня за тем, чего не существует, была бы полным отстоем.

Я представляю, как привезу Мел домой, чтобы она познакомилась с моей мамой. Во-первых, никто никогда не забудет встречу с Мэл. Она вся - личность в теле цвета мокко с убийственными изгибами. Трудно не заметить, насколько она поразительна, когда эта женщина стоит перед вами. Думаю, она бы понравилась маме. Мел борется за то, чего хочет, и вдохновляет меня делать то же самое.

Сейчас мы стоим в ювелирном магазине, и у меня на лице глупая улыбка и мешки под глазами.

"Лучше бы он оценил это дерьмо". Мел склонилась над футляром с кольцами, ее глаза сканируют бриллианты, золото и платину в поисках чего-то антикварного.

"Наверное, мне лучше просто купить обычную ленту. Он все равно откажется".

Она поднимает взгляд, и ее карамельные глаза смотрят на меня как на сумасшедшего. "Что ты собираешься делать, если он скажет "да"?". Она складывает руки на груди и упирается бедром в кейс.

Я начинаю открывать рот, когда ко мне подходит девушка-продавец. Она одета в идеально бледно-розовый костюм и мила как пуговица. Мэл собирается съесть ее - э-э, как льва, а не как проститутку. Пышная цыпочка говорит: "Меня зовут Тиффани, и я".

Мел наклоняет голову в сторону, как будто она раздражена, и даже не смотрит на женщину. "Слушай, Степфордская Психопатка, мы не собираемся принимать никакого дерьма, или жестких продаж, или чего ты там запланировала в своей маленькой пластмассовой голове, так что уходи, и если мы найдем что-нибудь купить, я щелкну пальцами, и ты набросишься на меня, как хорошая маленькая сучка, потому что ты работаешь на комиссионных".

Лицо девушки-продавца опускается, ее рот открывается от ужаса. Она на мгновение ошеломлена, поэтому Мэл щелкает пальцами. "Слышала?" Девушка кивает. "Хорошо, теперь иди туда, пока я тебя не позову. Иди. Скат. Это хорошая девочка".