Договорились. Часть 2

— Почти, — глаза ее снова застыли, а пальцы стучали по стакану. — Я такой стервой была. Реально считала себя лучше всех. И все почему-то поддакивали моему самолюбию, — она помотала головой. — Ну, знаете, считалась самой красивой девочкой в школе, все хотели со мной дружить, и парень у меня был самый классный, и такая мы были идеальная пара. Типа.

Карина с удовольствием наблюдала, как Игнатьева сама над собой иронизировала сейчас. С горечью, но все же. Настена слушала с приоткрытым ртом. Сиран томно откинула голову на спинку, как царевна, и периодически охала в поддержку рассказчика.

— Конечно, я при всей своей крутости, как положено, булила одноклассников. Одну прям терпеть не могла. Самую чмошницу, ну, типа, — Игнатьева закатила глаза и глотнула. — И вот в десятом классе перед Новым годом она подкинула мне подарочек.

Девушка сделала еще два больших глотка, прополоскав рот.

— Не знаю, как, но она засняла меня в туалете. Буквально как я сру. А у меня тогда живот еще прихватило. В общем, смачное видео получилось.

Из Настены вырвался смешок, но она тут же прикрылась ладонью и запила смешинку алкоголем. Сиран резко подняла голову и уставилась крупными глазами на Игнатьеву. Карина ожидала нечто подобное и только хмыкнула.

— Разумеется, его увидела вся школа. Розовое стекло, сквозь которое на меня все смотрели, рассыпалось вдребезги. Оказалось, я сру не ромашками, и нет во мне ничего сакрального, — Игнатьева рассмеялась. — Спустили меня, в общем, с небес. Парень первым от меня отказался. Подружки следом. Следующие полгода школы были просто кринжовыми. Я даже вскрыла вены.

Настена искренне возмутилась:

— Да ладно? Из-за такой фигни?

— Ну, знаешь, я тогда потеряла целую жизнь, — Игнатьева вдавила подбородок, отчего он расслоился на тонкие складки.

— Это же глупо!

— Теперь я это понимаю! Психотерапевт мне целый год объяснял.

— Бедняжка, — произнесла ласково Сиран. — Это было жестоко с ее стороны.

— Сама заслужила, — выдохнула Игнатьева.

— Какая поучительная история, — Карина чокнулась с ее стаканом. — За нас, стерв.

Та выдавила саркастичный смешок, но выпила.

— Ты мне поэтому сразу не понравилась, — разоткровенничалась Игнатьева. — Когда ты Зайку так по-сучьи отшила, я увидела себя в тебе.

— Взаимно, — улыбнулась Карина, даже не подумав обидеться.

Настена с Сиран засмеялись.

— Я это вообще-то рассказала, чтобы подвести к тому, как мы с Гогой замутили, — в голосе Игнатьевой зазвенели мажорные нотки.

— Так, — собралась Карина, поняв, что рано расслабила уши, и сложила ноги одну на другую.

Из динамиков зазвучал французский под лиричную музыку. Карина весь текст не разобрала, но улавливала отдельные предложения. Певица радовалась новому дню или чему-то другому.

— Я ведь в начале первого курса все еще в депрессняке была. Меня только Гога из этого дерьма вытащил. Не суть, — продолжала Игнатьева. — Но решила сходить на первую вечеринку к Зайке. Психотерапевт говорила, что надо социализироваться обратно. А тут типа новые люди, новые возможности, все дела. Ну, я допилась до усрачки, разумеется. Ни о какой социализации и речи быть не могло. Наоборот, вела себя как животное просто.

— Я смотрю, у тебя проглядываются проблемы с алкоголем, — пошутила Карина.

— Надо обсудить это с психотерапевтом, — усмехнулась Игнатьева. — Ну, и вот. Напилась я до того, что просто рухнула на пол. А за мной Гога весь вечер таскался. Подкатывал. Я не особо обращала внимания. Строила, в общем, из себя по привычке высокомерную суку.

— Плохо ты на ошибках учишься, — заулыбалась Настена.

— Не без этого. В общем, Гога с Зайкой потащили меня в спальню на второй этаж, — она показала на открытую лестницу в середине огромного зала. — Пока несли, я блеванула у самой комнаты Зайки. А потом еще. И еще. Всю ночь меня рвало по-страшному.

Отвращение собеседниц выражалось по-разному. Настена кривила все лицо, показывая зубы. Сиран, наоборот, губы сжала, а лоб наморщила. Карина только приподняла одну бровь и стянула уголок рта вправо.

— Зайке пришлось мою блевотину убирать. А Гога сидел со мной всю ночь, тазик подставлял, следил за тем, чтобы я не захлебнулась собственной рвотой.

— Зайкин? Сам? — не верила Карина.

Игнатьева закивала.

— Прикинь! Он меня тогда ваще не знал. Просто телка какая-то приперлась, нажралась, еще и на халяву, и облевала весь дом, — девушка мотала головой и разводила руками, сама своим словам не верила. — Но он мне даже не сказал ничего потом. Только самочувствием интересовался. И Гога тоже. Всю ночь со мной возился.

Подруги закачали головами в стороны.

— Блин, Рит, а у тебя есть не «туалетные» истории? — предъявила Настена и хотела запить отвращение вином, но отложила стакан.

— Это наша физиология, что поделать? — пожала плечами Игнатьева.

— Какой Гога замечательный, — с умилением прогнусавила Сиран.

— Так еще на свидание после такого позвал! Он меня в таком состоянии там видел… Я бы себя, честно, послала нахуй сразу. И забанила во всех соцсетях, на всякий случай.

Все засмеялись.