Договорились. Часть 2

Женщина, фыркнув, посмеялась. Сын показал язык и поставил перед отцом высокий термостакан, в котором плавала серо-коричневая жидкость с зефирками, а перед матерью бутылку с минеральной водой. Для себя и гостьи расставил офисные кружки с широкими ручками, чтобы хвататься за них всей ладонью. Карина прочитала на своей надпись: «Самой лучшей в мире девушке с самыми красивыми ноздрями», и расхохоталась громко, не удержавшись. Остальные трое тоже заразились.

— Он тебя давно в гости ждал, — заметила мать. — Этой кружке уже больше года.

— Серьезно? — она с недоверием покосилась на Зайкина.

— Держал на полке, как реликвию. Никому из нее пить не позволял, — добавил отец. — Я однажды попытался. Теперь страшно вспоминать.

Он сделал осторожный глоток горячего какао. Зефирки густо плавали на поверхности, как рассыпанный пенопласт. Мужчина верхней губой хищно захватил одну. В этот момент он почему-то очень напомнил сына. Девушка улыбнулась.

— Не бойся, я после папы ее хорошенько отмыл, — добавил Зайкин, подмигнув.

Карина прикрыла рот, чтобы больше не смеяться. Веселые глаза следили за тем, как он медленно выставляет большое квадратное блюдо в центр стола. На нем лежали румяными рулетиками длинные пирожные, которые как будто были сплетены из тугих нитей, а внутри густела зеленая начинка из размельченных орехов и чего-то еще.

— Это турецкое пирожное из кадаифа, — пояснил парень. — На фестивале подсмотрел в одной из лавок.

Десерт даже на вид был жирным. Пропитанные сиропом рулеты поблескивали на свету. Тягучая смесь орехов с чем-то сладким выглядела заманчиво, но калорийно. Девушка все равно решила попробовать, хотя набитый рыбой и салатами живот уже теснился в обтягивающей юбке.

Сладость оказалась очень нежной и не приторной. Орехи хорошо разбавляли сахар, а мягкое тесто в сиропе ощущалось свежим и эфемерным, сразу таяло. Быстрые углеводы словно уже во рту превращались в эндорфины и насыщали мозг позитивной энергией. «Это гастрономический оргазм?» — пыталась она понять. В общем, гостья съела гораздо больше, чем рассчитывала. Зайкин ей любовался. Увлеченная вкусностью, она этого не замечала.

— Кажется, ты попал в точку, — подмигнул отец, взглянув на довольную Карину.

Парень втянул голову в плечи, но улыбку спрятать не мог. Слишком широкой она была. Нина, откинувшись на спинку стула, стряхнула средним пальцем крошки с уголков рта и бодро предложила.

— По-моему, настало время моей любимой игры.

— Только не «Монополия», — одновременно проворчали муж и сын.

Но выбора, как поняла Карина, у них не осталось. Женщина шустро выскочила из кухни, шурша чешками, и через полминуты вернулась с красной сильно потрепанной коробкой — игру явно часто доставали. Гостья, объевшаяся и ввиду этого едва соображавшая, смотрела на всех круглыми глазами, пытаясь понять, что происходит. Зайкин даже не притронулся к собственному лакомству. Отец успел съесть только половину своего рулета. Мать не оставила ни крошки, но выглядела бодрее и легче всех остальных.

— Предлагаю, переместиться на диван, — предложила она, указывая за спины парня и девушки.

Все невольно обернулись. Зайкины поднялись. Карина еще пару секунд мешкалась, но сдалась, хотя ей хотелось развалиться на этом диване по-пьяному, запрокинуть голову, закрыть глаза и наслаждаться сытостью. И спокойствием, которое царило на этой кухне. Или во всем доме. Или в семье.

Мужчины по-джентельменски предложили первой выбрать себе место на диване гостье. Девушка неуклюже поскользнулась на гладкой плитке и плюхнулась на диван со звуком, похожим на пук. Хозяева замерли и переглянулись между собой все трое. Ей стало неловко. Кожа залилась краской, казалось, не только на лице, но и по всему телу. Это явно была не она, но Карина не понимала, как дальше себя вести и следует ли вообще что-то пытаться объяснить.

— Упс, — заметил парень. — Неужели лосось был несвежим?

Девушка внутри напряглась, как струна, и еще сильнее раскраснелась, теперь от гнева. Она сдвинула брови к переносице и вонзила в него два злых карих глаза. Ноздри расширились. Три внимательных взгляда и повисшая в воздухе неловкая пауза заставляли ее мечтать о способности проваливаться сквозь полы. Нина не выдержала первой и расхохоталась, махнув на гостью рукой. Та посмотрела на нее с печалью и стыдом. Вслед засмеялись и мужчины.

— Ой, это наша любимая семейная забава издеваться так над гостями, — сквозь хриплый смех проговорила женщина.

— Мы так и называем этот диван «перделкой», — пояснил сын, откинув голову назад.

— Только ради этого прикола его тут держим, — добавил отец, прикрыв рот лапкой.

Карина переводила ошеломленный взгляд с одного на другого и на третьего, хлопала ресницами медленно и извинялась в душе перед Зайкиным: «Зря я на него гнала. Придурковатость, оказалось, передалась ему по наследству, причем сразу от обоих». Все то время, пока они хохотали, гостья не шевелилась и смотрела теперь в одну точку на полу, ожидая, когда они успокоятся.