Договорились

– Даже если трогает, я не могу запретить двум взрослым свободным людям по взаимному согласию заниматься сексом, – огромная лапа взмыла в воздух на мгновение и снова опустилась вдоль квадратного бока. – Это здесь не запрещено, а вот драться – да.

Уверенный синий взгляд смотрел в красное лицо Трунова. Тот пыхтел еще пару секунд в растерянности, а потом посмотрел на Карину. Зайкин, уловив момент, раскрыл запястье с умными часами, тыкнул пальцем и проговорил в одинокий белый наушник в правом ухе:

– Второй этаж, туалет.

Карина перевела на Трунова усталый взгляд, все еще стеклянный, и пожалела. Смотреть было неприятно.

– А ты че молчишь? Ты назло мне это делаешь, стерва? – он шагнул вперед рывком, но желтая лапа его остановила. – Все простить никак не можешь. Тебе просто нравится надо мной измываться!

Чтобы осознать его претензию под действием шока и водки, пришлось приложить усилия и нахмуриться.

– Че ты пытаешься мне доказать? – на каждом слове шея Трунова напрягалась, кожа краснела, кулаки сжимались. – Знаю я про твое блядство. Все равно тебя хочу.

– Ребят, давайте, не при мне, – Зайкин надавил тому на грудь, отталкивая от Карины. – Выясняйте отношения где-нибудь тет-а-тет.

Трунов фыркнул на него.

– Иди, прыгай за своей белой нимфой. Другим не мешай.

Девушка зыркнула на бывшего с недоумением и остановилась на невозмутимых синих глазах.

– Нечего выяснять, – процедила она. – Все давно ясно. Этот придурок просто не может этого понять.

– Что?! – верещал тот.

– Наверное, не хочет, – вскинул брови Зайкин и поднял левый уголок губ. – От тебя трудно отказаться.

Карина обомлела. Мышцы лица ослабли, рот приоткрылся. И внутри все замерло, словно стрелки сошлись на двенадцати в полночь.

Почти сразу синий взгляд скользнул наверх над ее головой и кивнул на Гурьева, который опирался на косяк двери. Басистый голос сзади послушно принял приказ:

– Ага.

Толстоголовый охранник в сером костюме схватил Гурьева в охапку.

– Алексей, отвези, куда скажет. И доставь в целости, – Зайкин оценил состояние друга и цокнул. – Ну, в какой есть. По оплате договоримся.

По-солдатски прозвучало басовитое «Ага». Гурьев пытался отпираться.

– Зай, честно. Я же ни при чем вообще. Это все Ермакова твоя, сучка.

Но охранник уже тащил его за шкирку к двери. Писклявый голос быстро утопал в волнах техномузыки.

– Думаешь, спас его? – Трунов растянул рот в презрительную ухмылку.

– Влад, вали домой, – вышел из толпы Варданян. – Ты уже напился.

– И что? Напиваться здесь тоже нельзя? Только трахаться?

Трунов взмахнул руками. Хвостик на макушке крутанулся за движением головы. Свита посмеялась.

– Нахуй там, – желтый плюшевый палец указал на входную дверь, в тени проема которой только что пропали Алексей и Гурьев.

Все невольно посмотрели туда же. Дружки Трунова переглянулись и крепче сжали кулаки, как будто молча договорились между собой. Карина испугалась, что сейчас пять тяжеловесных рук сплющат лицо под поролоном и оставят задорную улыбку без зубов, даже дыхание затаила. Никакой Алексей бы ему не помог, тем более что был занят.

– Вы можете идти следом, я не обижусь, – улыбнулся Зайкин, оглядывая четверых дружков.

Секунд десять между ними нарастало напряжение, которое захватывало и Карину в свое силовое поле. Она чувствовала, как подкашиваются ноги, и водка булькает по венам, придавая мнимое безразличие. Но качки посмотрели на хозяина дома виновато, потом осмотрели толпу, глянули на дверь и с неохотой потащили Трунова туда. Тот сопротивлялся и кричал что-то пьяное и неразборчивое.

Девушка почти поверила, что попала в другую вселенную. Толпа мгновенно расслабилась.

– Мне тоже свалить? – спросила она, ища на белом лице какую-нибудь неровность или морщинку, чтобы зацепиться за нее вниманием и удерживать равновесие.

Квадратный костюм приподнялся на миг, лапы опять разлетелись в сторону.

– Ты правил не нарушала. Отдыхай.

Зайкин отвернулся и прошел сквозь изумленных фей твердым шагом к вытянутой тумбе вдоль стеклянной стены, на которой стояли бутылки и закуски. Карина следила за ним, напряженно дыша, внимательно наблюдала за тем, как неуклюжая лапа берет виски, как коричневая жидкость выливается из узкого горлышка в широко раскрытую пасть, как квадратная бутылка пустеет на глазах.

– Как так? – подбежала всполошенная Настена, а за ней и Варданян.

Самойлова с Ивановым наблюдали чуть поодаль. Карина оглядела всех, с неохотой оторвавшись от Зайкина и глубоко вздохнула. Кошки внутри впивались когтями в самые сгустки нервов, там, где болело сильнее всего. Спазм охватил грудную клетку. Хотелось взорваться, чтобы разлететься кровавыми пятнами по стенам, от несправедливости мира. Ей тоже приспичило выпить. Водка подходила лучше всего.

– Кар, что с тобой? – не верила подруга. – Реально, что ли?

– Ну, капец, – добавил Варданян, почти скалясь.

Самойлова выжигала кожу брезгливым взглядом. Иванов разочарованно мотал головой.