Договорились

Начали с классики – «WWW», а потом пошло всякое хитовое. Друзья дрались за микрофон. Девушки смеялись над ними и подпевали фоном. Зайкин кривлялся, хохотал и орал, в общем, отдыхал как накануне конца света. Варданян вел себя скромнее, но пел от души, не стесняясь собственного неумения это делать. Трезвость не мешала ему веселиться. Настена плясала с Зайкиным под руку, прыгала и крутилась рядом под любой жанр и темп. Варданян к ним периодически присоединялся.

После третьего бокала шампанского Карина тоже вступила в музыкальный бой. Душа хотела высказаться, даже если собственный голос казался ей скрежетом когтей измученных кошек о ржавый металл. В их семье безупречным слухом обладала только Полина, остальные слышали, как деревянные. Но алкоголь и всеобщая раскрепощенность дурманили.

Не дав Зайкину допеть «Оптимист» группы «Би-2», девушка выхватила микрофон и пьяным тыканьем вбила по буквам название песни: «Я не прощаю» Marу Gu, которую про себя посвящала Трунову. Самые важные строки повторялись в припеве: «Я не прощаю, я прощаюсь, я прощаюсь».

Все трое притихли на диване, глядя ей в спину, но она не чувствовала. Выкрикивала невпопад слова и подменяла их другими, но зато с чувством. Карина много слушала этот трек на повторе после расставания в попытке настроить себя на нужный лад. Должного эффекта не добилась, зато облегчала боль. Та капала на сердце солеными слезами тихо, беспрестанно, точно в цель. Рана не зажила до сих пор.

– Браво! – захлопал в ладоши Зайкин, подтянув и остальных. – Уииу!

Карина только тогда вспомнила, что не одна в комнате, и обернулась. Стыдно не было, просто пробивало на смех.

– Кто следующий? – подняла она микрофон.

– Я, – вызвалась Настена и ловко приняла подачу.

Карина плюхнулась на диван и взялась за бокал, который оказался пуст. Зайкин быстро сообразил и плеснул ей из бутылки. Девушка опростала его залпом. На всю комнату заиграл знакомый мотив, но вспомнить название песни она не могла, хотя слова как будто крутились на языке. Только, когда прозвучала первая строчка: «Зачем топтать мою любовь…», она вспомнила, что Настена скидывала эту песню и говорила, как под нее хорошо грустится. Карина слушала ее какое-то время, а потом перешла на «Я не прощаю» и остальную Marу Gu. Под последнюю грустилось как-то осмысленнее.

Настена пела с легким надрывом то ли от опьянения, то ли от боли. Варданян поначалу смотрел на нее с веселым любопытством, будто ожидал чего-то светлого, но по мере продвижения по тексту, глаза его тускнели. Девушка экспрессивнее, чем того требовала песня, прокричала в микрофон припев:

«Зачем топтать мою любовь?

Ее и так почти не стало.

Я разбиваю руки в кровь.

Я не сошла с ума – так надо…».

Парень вдруг встал и вышел. Хлопок двери остановил Настену. Оставшиеся переглянулись между собой.

– Шикарно поешь, Настен, так чувственно, прям за душу, – нарушил неловкость Зайкин.

Настена его не слушала, смотрела то на диван, то на дверь, морща лоб.

– Почему он вышел?

– Поссать захотел, наверное.

– Зайкин! – прикрикнула Карина, сама не понимая, зачем и для чего.

– Ну, или посрать, – пробурчал он, выждав паузу.

Девушка смерила его упрекающим взглядом. Зайкин пожал плечами. Музыка продолжала играть, но Настена уже не пела и вернулась на диван. Ей парень тоже любезно плеснул шампанское, все, что оставалось. Она сделала аккуратный глоток.

– Ну, видимо, моя очередь, – Зайкин подскочил к столику и схватил планшет.

В проеме двери снова возник Варданян и посмотрел на друга с тревогой.

– Блин, Зай, подкинь на такси, пожалуйста, я ваще на мели.

– А че случилось?

Девушки повернули к Варданяну любопытные носы.

– Я так перед Сир сейчас налажал. Пропустил ужин с ее родителями. И звонки не слышал. Она в бешенстве, – он провел покалеченными пальцами по волосам и указал на лицо. – Еще, блин, это как-то придется объяснять.

Настена сжала губы и склонила голову на грудь. Карина, чтобы как-то поддержать, взяла ее за руку, а сама следила за разговором парней.

– Мда, чувак, влип, – цокнул Зайкин, положив руки в карманы шаровар. – Ну, скажи, что меня опять отбивал. Скинь адрес, вызову тебе такси.

– Спасибо.

Варданян, услышав короткий сигнал, посмотрел в телефон.

– Это на букет сверху, чтобы не дралась. Ты и так побит сегодня жизнью.

Зайкин подмигнул. Тот улыбнулся благодарно.

– Деньги будут, куплю тебе ящик пышек.

– Договорились.

Друзья обнялись. Затем Варданян развернулся к дивану, чтобы попрощаться с девушками. Карине он просто махнул и удовлетворился кивком в ответ, а на вторую смотрел долго, но она не поднимала лица.

– Пока, Настен, до понедельника, – сказал парень, поняв, что не дождется реакции, и вышел.

Все молчали. Из колонок доносилась мелодия заставки программы для караоке. Настена сидела с угрюмым видом неподвижно. Карина с Зайкиным переговаривались жестами. Каждый хотел как-то разбить неловкость, но никто не знал, что делать, пока Настена не поднялась с дивана.

– Я, пожалуй, тоже пойду, – заявила она виновато, быстро схватила сумочку и выбежала прочь.