Договорная жена. Завоевать любовь

Черт! Мне хотелось развернуться и, выбежав на улицу, добить этого урода за то, какой неуверенной и сломленной он заставил чувствовать себя самую лучшую женщину, которую только можно встретить на этой земле! Мою женщину!

– Аля… – двинулся я к ней, но она, прикрыв глаза, качнула головой.

– Пожалуйста, давай вернемся в номер, я не могу…

– Хорошо, дай мне ребенка, – забрал я у нее беспокойно хныкающего сына и повел жену вслед за собой.

Я не хотел говорить с ней о ее бесплодии. Не хотел, чтобы она чувствовала себя слабой, бередить ее раны, но сейчас, видя ее реакцию, я понимал, что поговорить нужно. Нельзя оставлять ее с этой неуверенностью!

Войдя в номер, я накидал игрушек в кроватку, посадил в нее сына и стал ждать, когда скрывшаяся в ванной жена выйдет.

Я понимал ее боль, но нам нужно было покончить с этим раз и навсегда. Я должен был сказать, что она для меня значит, ведь слова всё же не менее важны, чем наши действия.

Аля

С трудом успокоившись и решив сказать Мураду правду о своей неспособности подарить ему ребенка, я вышла из ванной, чтобы тут же быть прижатой к мужской груди.

– Прости, что накричал на тебя, – обняли меня родные руки. – И за глупую ревность прости… Я… я так люблю тебя, что безумно боюсь того, что ты со мной лишь из-за Султана… – поражая меня этим признанием, проговорил Мурад. Мой гордый самоуверенный муж!

Мог ли он быть таким неуверенным во мне? Разве я не показывала, как много он значит для меня?

– Мурад! – отстранилась я, встречаясь с его выжидающим взглядом. – Как ты можешь так думать?!

– Но ведь изначально всё так и было, разве нет? Ты бы никогда не вышла за меня замуж, если бы не сын…

– Да, не вышла бы! – подтвердила я. – Но потом всё изменилось! Я не думала, что должна говорить тебе о том, что я чувствую! Неужели ты сам не видишь, как стал дорог мне, несмотря на то, что я этого не хотела?! Я… Один раз мне уже разбили сердце, Мурад… – всхлипнула я, обнимая себя за плечи.

– Я не он! Мне нужна ты, а не ребенок, которого ты не можешь родить! – прорычал муж, заставляя меня застыть каменным изваянием.

– Ты… Ты знаешь? – выдохнула я, не в силах поверить. – Он сказал тебе?

– Сказал, – кивнул муж. – Причем уже давно, еще до нашей свадьбы. Придурок надеялся, что таким образом заставит меня передумать, – шокировал он меня.

Почему я была так удивлена? Неужели верила, что в Кариме есть хоть что-то хорошее?

– И ты не передумал? – нахмурилась я.

– А почему должен был? Ты ведь поставила условие, согласно которому у нас не будет детей, я согласился, – напомнил он мне.

– Но это ведь другое! Это условие было поставлено, так как я не смогла признаться тебе в том, что…

– Не важно. Ничто не заставило бы меня отказаться от тебя, Аля… – обнял меня муж. – Мне нужна лишь ты… Я даже сам не понял, как влюбился в тебя, упрямая ты женщина…

– И я не поняла… – прошептала я в ответ, обхватывая его покрытые щетиной щеки и не веря в происходящее. Муж не злился, а наоборот! Признавался в любви, ласкал и смотрел так, словно я самая важная составляющая в его жизни!

– Правда? – коснулся Мурад почти невесомо моих губ.

– Я люблю тебя не меньше Султана и всегда буду, Мурад… – полился из моих глаз град слез. – Прости, если заставила думать, что это не так!

– О чем ты? – воскликнул он, вытирая мне слезы. – За что ты просишь прощения? И хватит рыдать, ты мне просто сердце рвешь своим плачем, я не могу выносить твоих страданий, Аля!

– Я боюсь, что ты пожалеешь в будущем, когда я так и не рожу тебе ребенка! – призналась я в том, что так мучило мое сердце. – Мурад, у меня бесплодие, – снова заплакала я, утыкаясь ему в грудь и чувствуя на спине успокаивающие поглаживания, он покачивал меня и тяжело дышал, переживая вместе со мной, а когда я немного успокоилась, отстранил от себя и посмотрел уверенно и серьезно в мои глаза.

– Прекрати, – пророкотал он, – не говори об этом так, будто это самый ужасный недостаток и тебя невозможно любить из-за него. Это не так! Бог забрал у тебя возможность иметь детей, но посмотри, какой чудесный у нас сын, он наш, Алия! – горячо убеждал он меня, показывая на нашего Пухляша, и не подозревающего, какие серьезные разговоры мы ведем. – Он не узнает другой матери. Мы будем воспитывать его, любить, и он станет самым счастливым на свете ребенком.

– Но у него не будет сестер и братьев, – проговорила я жалостливо, – я не смогу дать ему родных, он так и будет одиноким.

– Ерунда, – махнул Мурад рукой, рассмеявшись, – мои сестры выйдут замуж, нарожают детишек, и наши племянники или племянницы станут родными Султану. Один он точно не будет, поверь. И хватит уже винить себя за то, над чем ты не властна! Думаешь, я не знаю, что ты, имей возможность рожать, заполнила бы дом детьми? Думаешь, я сомневаюсь в том, что ты хочешь много детей?

– Нет, – помотала я головой, тихонько всхлипывая, – я была бы самой счастливой, имей возможность родить тебе сыновей и дочерей. Рожала бы столько, сколько могла.