Док. Мечты "сбываются...".

Интересно, куда израсходованный кластер девается, в утиль? Но, по крайней мере, этот дуб тут всегда стоять будет. Теперь он не просто дуб, теперь он – напоминание о хорошем человеке Леонардо, который фанател от черепашек ниндзя. Ему, кстати, такая идея с дубом очень понравилась. Сам спрашивал. Молодой, лет шестнадцати, улыбчивый блондин с карими глазами и широкими скулами, сидел вместе с нами на траве, недалеко от собственной могилы. Я его не знал при жизни, и, когда закапывали пакет с костями, очень захотелось увидеть, каким он был.

Для Армана он был не просто другом. Это его крестник. Нашёл он парнишку ещё совсем пацаном. Оставить в приюте не смог, так и таскал повсюду с собой. Парень сидел рядом с крестным и увлечённо обо всем мне рассказывал. Арман сидел молча, не сводя глаз с могилы. Видно, думки его одолевают очень нехорошие.

Я боролся с желанием рассказать о присутствии Лео, о своём даре и устроить им переговоры, но почему-то сомневался в правильности своего поступка. В итоге, совесть задавила разум массой своей. Язык вдруг развязался:

– Не грузись, Арман. С Лео все хорошо.

Это, что называется ляпнул, не подумав. В следующие три секунды мне показалось, что это последние мои слова в этой жизни.

Повернувшись всем корпусом, Арман наградил меня таким злобным взглядом, что я почувствовал себя уже мёртвым, а руки его, сжатые в кулаки, задымились и запылали внутри, пропуская сквозь пальцы оранжево-красные язычки пламени.

– Это дар у меня такой. – Поспешил я объяснить, пока ещё не изжарился совсем в злобном пламени, натуральном.

– Объясни! – буквально прорычал он мне в лицо.

– Дар Стикса, Арман. Я души некоторых умерших реально вижу, вот как тебя сейчас. Парня зовут Леонардо, ты его так назвал, потому что он повсюду таскал с собой комиксы про черепашек и постоянно просил тебя о новых выпусках. Изначально ты его назвал Мелкий, а потом вот переименовал...

По ходу моего монолога лицо Армана расслаблялось, глаза сменили злость на печаль. Огонь в кулаках погас. Щека задёрнулась, и потекли скупые мужские слезы.

– Всё, верю! Верю! Заткнись, пожалуйста!

Руки у него задрожали и зашарили по карманам разгрузки. Нашли сигареты. Потом мы сидели молча, курили. Все трое.

– Он здесь? – Спросил мой попутчик, всё так же глядя на могилу Лео.

– Да.

Я посмотрел на улыбающегося паренька. Арман заметил мой взгляд и повернулся, вглядываясь в пустоту. Он смотрел прямо сквозь Лео, но ничего не замечал.

– Тут? – Провёл ладонью по воздуху сверху вниз.

– Почти. Здесь вот. – Я поправил его руку своей.

– Вот его плечо. Ты говори, что хотел сказать. Он прекрасно тебя слышит и видит. И кстати, он переживает по поводу того, что ты так убиваешься из-за его гибели. Он сказал, что не собирается уходить в свет без тебя. И пока ты будешь жить, он будет с тобой, как ангел хранитель. Он сидит и хохочет. Сказал, что ты от него так легко не избавишься, и новый журнал всё равно за тобой.

Я улыбнулся.

Беседовали мы долго, через полчаса даже шутили, смеялись. Поели, собрались и продолжили путь, не прекращая беседу. Настроение у нас было приподнятым.

Обеденное солнце палило нещадно. Хорошо, что в машине климат контроль, иначе бы точно расплавились, аки сыр на сковороде . Арман сказал, что это специфика этого кластера. Оказывается, у каждого кластера своя погода и своё время года. Только зимние в этой части Улья встречаются крайне редко, чаще – начало осени или конец весны. Иногда вот такие, летние. И только один зимний прилетает, но до него пилить и пилить. Хотя, есть истосковавшиеся по сугробам "туристы", прутся за ностальгией, несмотря на частые бури и смерчи в том районе из-за температурного конфликта. Да и Улей гонит в дорогу, не даёт он иммунному на одном месте долго сидеть.

Лео ушёл в своё измерение. Тут им почему-то тяжко, и длительное пребывание приносит неудобства.

Дальнейшую беседу мы уже продолжили вдвоём. Арман рассказал мне о своей семье, о том, как он раньше жил, что окончил техникум, но ни одного дня не проработал по специальности. Машины-то он чинил, но только бесплатно. Свою, друзьям, родне. А работал он на рынке. У родителей был свой магазин одежды. В нём, можно сказать, он и вырос. Потом просвещал меня об особенностях Стикса, о сектантах, мурах, внешниках и о Чёрных зонах. Рассказывал, какие бывают дары и какие случались казусы с людьми по неопытности в их использовании.

Арман показался мне очень общительным, весёлым и открытым человеком. Надеюсь, так оно и есть, потому что я сам не заметил, как стал считать его своим другом. Это не характерное поведение для меня... Всех друзей за всю мою жизнь можно пересчитать по пальцам. Так, за разговорами, мы доехали до какого-то населённого пункта, типа посёлка.

– По идеи, сейчас тут не должно никого остаться. Перезагрузка была три месяца назад, – сказал Арман.

– Это успокаивает, надеюсь, так и есть. Хочется поскорее добраться до спокойного города. Далеко ещё нам пилить?

– Нет, не очень. Завтра к обеду будем на месте.