Док. Мечты "сбываются...".

На улице раздались приглушённые крики, переходящие в визг и мольбы о помощи. Степан знал, откуда они исходят, но на удивление собравшихся не спешил на помощь и других не пускал.

Дима схватил зеркальце и выглянул на улицу. Синий Фольксваген Жук окружили со всех сторон зомби, видимо, привлечённые воплями истеричного Игоря. Запертая там женщина истошно орала.

– Нужно помочь ей! Нужно помочь! – Дима метался у окна.

– Почему мы должны помогать? – Степан медленно отвернулся от окна.

– Она в беде, – сказала взволнованная Тамара.

– Тут весь мир в беде, – ответил Степан.

– Но...

– Что но?! Её окружили! Мы не спецназ, – продолжил Степан.

– Степан... Но вы же... – Дима попытался что-то сказать, но замолчал.

– Сначала крики... потом тишина... – тихо проговорила девочка, обняв собственные колени в драных джинсах.

– Это неправильно, – шумела и не сдавалась Тамара.

– Мы должны ей помочь! Так нельзя! – Дима нервничал и дёргался.

– МЫ! НИКОМУ! НИЧЕГО! НЕ ДОЛЖНЫ! – процедил Степан сквозь зубы, будто отбивая каждое слово. – Это самоубийство, поймите же, наконец!

– Но так нельзя... Ты же меня спас, – сказал Дима, глядя прямо в глаза хозяину.

–Тебя спас. И их спас. Её – не буду.

В глазах Дмитрия и Тамары застыл немой вопрос.

– Я тут давно, – заговорила девочка, – со вчерашнего утра, и я видела, как из соседнего дома выбежал ребёнок. Дядя Степан побежал туда... Он кричал, плакал, звал на помощь, прямо у той машины, в которой прячется девушка. И она не помогла ему. Понимаешь? Не помогла... – девочка перешла почти на шёпот. – Дядя Степан не успел... если бы она его пустила в машину, он бы спас их обоих. Но она не пустила! – выкрикнула она последние слова, сжав сильнее свои коленки. – Ей не помочь, теперь она стала тишина.

И вправду, крик оборвался, и наступила тишина... Дима закурил.

– Ты бы затушил это, – показал Степан на сигарету. – У этих тварей отличный нюх.

Не успел он окончить фразу, как в окошко громко фыркнуло что-то большое, словно лошадь. Оно громко нюхало, а потом раздались удары. Стены вздрагивали, а вместе с ними вздрагивали и люди, молясь, чтобы здание было построено на совесть. Тамара прижалась к груди Степана. Девочка склонилась к коленям, обхватила голову руками, раскачивалась вперёд-назад, что-то шепча. Дима, сидевший под окошком, упал, растянувшись на полу, тоже закрыл руками голову. Степан с Тамарой так и продолжали стоять, обнявшись, посреди помещения.

***

– Умник, тормози! Уже рук не чувствую!

Мутант остановился, присел. Я скатился, не устояв на ногах, шлёпнулся на пятую точку. Тьфу, дьявол!

– Дай две минутки, передохнём. У меня всё затекло. Ты – ужасно неудобная лошадь, Умник. – Я улыбнулся, разминая жутко покалывающие конечности.

– Не понимаю, как вам удаётся быть такими сильными. – Пластично, словно кошка, сел он напротив меня. – Вы, люди, такие слабые. Но при этом, вы охотитесь на самых страшных существ этого мира. Я намного сильнее тебя, но я не пойду охотиться на того, кто во сто крат сильнее меня. Это верная гибель. Самоубийство. Но вы идёте и, что самое удивительное, побеждаете.

– Потому что мы умные, – я постучал указательным пальцем себе по виску.

– Да, я давно не общался с собратьями. Только с тобой. Сегодня я понял, какие они глупые. Глупые – плохо. Умный человек сильнее глупого иного. Старший иной никогда не станет Высшим, если не успеет поумнеть. Броня не спасёт.

– Высший? Это ещё кто такие?

– Элитники бывают разные. Старшие и Высшие. Старшим может быть не элитник. Сейчас я Старший. Сильнее меня тут нет никого.

– И как же понять, кто из элиты Старший, а кто Высший? – Я растирал руки.

– У Старшего в свите Младшие. Ты их зовёшь топтун, кусач, рубер. Я кто?

– Ты? Ну, вроде как, уже кусач. Матёрый кусач.

– Хорошо звучит – МАТЁРЫЙ КУСАЧ... мне нравится. У Высшего только элитники в свите. Или он вообще без свиты. Он так силён и умён, что она ему только мешает. Высший умный, как человек. Как умный человек. Люди тоже глупые бывают. Так?

– Верно. Бывают. Такие долго не живут, это точно. – Я поднялся на ноги, присел пару раз, покрутил торсом, покрутил руками, снова присел раз пять. – Знаешь, Умник, ты станешь самым молодым Высшим в истории Стикса. Давай, лошадка, поехали дальше.

– Я не думал об этом. Да. Ты прав, Док. Я сейчас умнее Старшего элитника. Но я пока слишком слаб. Я ещё маленький.

– Ничего, маленький мой, – я усмехнулся, – вот завалим этого скреббера, и ты быстро накушаешь себе брюшко до матёрого элитника. Будешь больши-и-им, краси-и-ивым, – я засмеялся, похлопывая мутанта по шее. – Поехали?

***

Когда подъехали к нужному дому, я спешился. Все мелкие мутанты шарахнулись врассыпную, бормоча одно слово:

– СТАРШИЙ! СТАРШИЙ! СТАРШИЙ!

– Там. – Умник указал когтем на маленькое квадратное отверстие в стене, над самым асфальтом.

Да, хорошо с таким напарником в рейды ходить. Какая экономия патронов, времени и нервов. Я склонился над окошком, не заглядывая, мало ли, пальнут чем с перепугу, и крикнул:

– Эй! Есть кто дома?! Гостей принимаете?

– Если с добром, то почему бы и нет, – ответил снизу чёткий, командный голос.