Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования

Отождествление личности, т. е. идентификацию лица или трупа, а также похищенных вещей, орудий преступления и т. д., учитывая конспиративный характер данного ОРМ, неправомерно приравнивать к предъявлению для опознания (ст. 193 УПК РФ). Оперативное отождествление документируется, однако наиболее надежной формой реализации его результатов в доказывании станет процессуальное действие — допрос лица, негласно отождествившего соответствующий объект[133].

Негласным оперативно-розыскным путем может производиться обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств. При этом оперативным работником могут быть обнаружены следы преступления, орудия совершения преступления, иные предметы, имеющие отношение к делу. В этом случае следователю могут быть представлены вещественные результаты оперативного обследования, в частности предметы, документы либо слепки, оттиски следов, видеозаписи, киносъемки, которые могут стать вещественными доказательствами и иными документами.

В результате контроля почтовых отправлений, т. е. конспиративного их просмотра, оперативный работник может представить следователю изъятый документ — письмо, телеграмму, иное отправление, содержащее важную для дела информацию, либо изготовленную его копию, а также оперативно-служебный документ, отражающий содержание проведенного ОРМ. Представленные почтовые отправления станут иным документом, а предметы — вещественным доказательством.

Особой сложностью отличается оперативный эксперимент. В науке не сложилось четкого определения этого ОРМ. Наиболее распространенным является представление о нем как об опытном действии, направленном на проверку данных о намерении лица совершить тяжкое преступление и о легендированных шагах навстречу его желанию (например, получить взятку), с тем чтобы осуществить захват с поличным непосредственно при совершении преступления. Результатом этого ОРМ может быть изъятие предметов (например, меченых купюр). Следователю могут быть представлены изъятые предметы, аудиозаписи переговоров оперативного работника, другого лица с потенциальным обвиняемым и иные документальные материалы. Кроме того, возможен допрос участников оперативного эксперимента об обстоятельствах его проведения[134].

В той или иной мере изложенные соображения относятся и к другим ОРМ, предусмотренным ст. 6 Закона об ОРД.

С учетом сказанного непроцессуальная информация может быть введена в дело не в виде любого доказательства, а только в виде вещественных доказательств и иных документов. Это объясняется тем, что предметы и документы вводятся в уголовный процесс при определенном преобразовании доказательственной информации, но с сохранением своей изначальной формы, между тем как любая другая информация, содержащаяся в следах события, в ходе следственного действия всегда полностью преобразуется, принимает иную форму (образы памяти, «предметная» информация преобразуются в описание). Не случайно закон говорит о представлении обвиняемым и другими неофициальными участниками процесса именно предметов и документов (ч. 2 ст. 86, ст. 286 УПК РФ). По логике вещей непроцессуальная информация не может быть интерпретирована как показания обвиняемого, подозреваемого, заключение эксперта, протокол следственного действия, ибо все эти виды доказательств формируются на основе непосредственного или опосредованного восприятия следов события, обнаруженных процессуальным (не оперативно-розыскным) способом.

Наконец, важнейшим условием трансформации непроцессуальной информации в доказательства определенного вида является применение предусмотренного законом способа получения доказательств. Этот момент специально подчеркивается в ст. 11 Закона об ОРД: «Результаты оперативно-розыскной деятельности могут… использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства РФ, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств». Заметим, что принятый ранее, 13 марта 1992 г., Закон об ОРД решал этот вопрос иначе. Статья 10 данного Закона устанавливала, что результаты ОРД могут быть использованы в качестве доказательства «после их проверки в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством». Из этого следовало, что результаты ОРД изначально как бы считались доказательством, которое оставалось только проверить. Теперь же акцент в новой формуле следует сделать на собирании доказательств, ибо именно на этом этапе доказывания происходит их формирование. Данное положение Закона об ОРД вполне применимо, на наш взгляд, к доказательственным материалам, полученным в процессе административного производства и частной детективной деятельности.