Доказательство любви

Неожиданно тело Неда ответило на прикосновение ее пальцев. Ему было всего двадцать один, и он был мужчиной. А она приблизилась к нему настолько, что он мог заглянуть в широкий вырез ее платья. Мог коснуться взглядом ложбинки между ее грудями. У него случилась унизительная, неконтролируемая эрекция. Нед мог только молить бога о том, чтобы она не взглянула вниз.

Она не сделала этого. Вместо этого нахмурилась и еще раз провела рукой по его лбу.

– Кажется, у вас небольшой жар.

«Очень плохо» сменилось на «Пожалуйста, позволь мне умереть в следующую же минуту». Нед был наедине с женщиной. Он был возбужден и смущен, она сняла свою одежду – перчатку, если говорить точнее – и касается его. Он же пытается склонить ее выйти замуж за другого мужчину. Она опасается, что он, возможно, болен. Или сошел с ума. Вероятно, и то и другое.

Неду было слишком хорошо известно, что ее опасения имеют под собой реальную основу. В самые свои черные дни он беспокоился, что действительно страдает какой-то формой психического заболевания. А теперь еще эта доверчивая женщина смотрит на него с такой искренней жалостью… Да, но его положение может стать еще хуже, чем оно есть сейчас.

И естественно, так и произошло.

Нед услышал отчетливый стук открывающейся двери.

У него не было времени даже озвучить ужасный крик, пронесшийся в его сознании. В то самое мгновение он успел лишь схватить ее запястье. Однако отбросить его от себя уже не удалось.

И, как он тщательно это спланировал, у застигнутой врасплох пары не было возможности спрятаться.

Время замерло. Дверь дрогнула и начала открываться, дюйм за дюймом. Нед застыл, не в силах пошевелиться; его нервы были словно сделаны из дерева, а члены превратились в желе. Он мог только наблюдать, представляя, какую картину они являют со стороны.

Леди Кэтлин с разгоряченным, полным страсти лицом. Ее перчатка валяется на полу. Ее платье задралось, разошлось по шву на талии, и из прорехи просвечивает нескромное белье. Ее обнаженная рука касается лица Неда.

Нед схватил ее за руки, словно стремясь заключить в объятия.

И было уже пять минут девятого. Пожалуйста, взмолился он, господи, пусть дверь откроет Блейкли. Потому что если это не так, Нед успешно скомпрометирует леди Кэтлин.

Единственная проблема заключалась в том, что она будет скомпрометирована не тем мужчиной.

Глава 10

Церковные колокола едва пробили половину восьмого, когда раздался стук в дверь. Дженни задержалась на минуту около двери, раздумывая, стоит ли ее открывать. Следующий сеанс был назначен на завтрашнее утро, а она еще не решила, как вести себя с клиентами. Теперь, когда она отправила в камин все лживые мистические тряпки из своей комнаты, приобретшей строгий и деловой вид, что она могла сказать?

Ей следовало что-то придумать.

Дженни приоткрыла дверь. Однако на пороге стоял совсем не ее клиент.

– Послушайте, – быстро произнес лорд Блейкли. – Я знаю, вы намереваетесь захлопнуть дверь прямо перед моим носом. Пожалуйста, не делайте этого.

Дженни глотнула свежего вечернего воздуха. Наряд лорда Блейкли выглядел еще более небрежно, чем обычно. Свой галстук он сжимал в кулаке, а жилет оставил незастегнутым. Его волосы растрепались на ветру. Лучи заходящего солнца осветили лихорадочный блеск его глаз. От него волнами исходило мужское обаяние, он казался чертовски соблазнительным, и Дженни невольно мысленно ощутила грубое прикосновение его губ.

Воспоминания всколыхнули ее. Даже воздух вокруг него был пропитан неким напряжением. Находясь от него всего в двух футах[10], она явственно ощутила едва уловимый запах его одеколона, почувствовала жар, исходящий от его тела. Иллюзия, порожденная, скорее всего, ее жаждущим, истомившимся сердцем.

Но Дженни также вспомнила и холодное неуважение, которое он выказал ей во время их последней встречи.

– У вас одно предложение, чтобы объяснить, почему я должна вас выслушать.

Он согласился с этим с гораздо большей учтивостью, чем Дженни могла от него ожидать.

– Справедливо. – Лорд Блейкли поднял глаза к небу, его губы зашевелились, а глаза сузились. Он застыл в позе напряженного раздумья, словно подыскивая аргументы, которые бы изменили ее настроение.

Поцелуй – настоящий, нежный, совсем не похожий на ту грубую похоть, с которой он накинулся на нее в последний раз, мог спасти положение. В конечном итоге он покачал головой.

– Мне приходит на ум только ложь, – со вздохом признался он. – Правда, вы должны бы закрыть дверь. Я бы на вашем месте так и поступил.

Дженни повернула ручку.

– Я чувствую себя потрясающе щедрой сегодня вечером, милорд.

Он облегченно выдохнул и вошел в дом.

– У вас три предложения.