Доказательство любви

– Некоторые слабохарактерные девушки умудряются в таких случаях полюбить своего мужа, – не пожелала кривить душой алхимичка. – Но далеко не все. Можно многое стерпеть, когда обожаешь человека всей душой, но полюбить за издевательства я не способна.

– Вот и мы такие же, – гордо задрала нос Дарочка. – Потому и сожгли все книги с этой сказкой, какие были во дворце.

– Но Тодгер ведь ухаживал за тобой два года, – осторожно произнесла Летуана, давно мечтавшая понять, как помочь брату и заодно не превратиться во врага ученицы, понемногу ставшей ей подругой.

– Наверное, мы с тобой по-разному понимаем это слово, – тут же сникла принцесса, помолчала и примирительно добавила: – Хотя он мне нравится. Но все время думает только об одном, и это обиднее всего.

– Откуда ты взяла? – даже запнулась Летуана.

– Няньки и горничные просветили. И не говори, что полк опытных женщин мог неверно понять его взгляды и поглаживания.

– Сразу-таки полк, – отстраненно фыркнула Летуана, начиная понимать, как трудно жилось в последние годы младшему братцу.

– Сама считай. Нас пятеро. У каждой две няни, две горничные, камеристка, гувернантка и пять-шесть учительниц. А с шестнадцати лет появляются и свои фрейлины. Сначала шесть, но каждый год добавляется по одной. У Анриетты и Бенлиетты уже по двенадцать, больше не положено. И все они целыми днями толкутся в наших покоях и гостиных. Поэтому я отбила у Франзона старую башню и, кроме сестер, никого туда не пускала.

– С ума сойти, – ошеломленно выдохнула запутавшаяся в подсчетах наставница и решила оставить эту тему. – Давай вернемся к Тодгеру. Я тебя прекрасно понимаю, но и его тоже. Он мужчина, а ты очень привлекательная девушка… тот оборотень вчера просто слюной изошел.

– Думаю, к вечеру этот наглец поменял обо мне мнение, – мстительно прошипела Дарочка. – Никому не позволено без разрешения лапать принцесс.

– Успела-таки напакостить? – изумленно оглянулась Летуана и потрясенно замерла на месте, рассмотрев, с какой прытью отскочила от нее ученица. – Дарочка?

– У тебя плохая привычка бить без предупреждения, – пояснила принцесса издали. – А сдачи дать я не могу. Но если скажешь, что на мне сейчас никто не сидит, то поверю на слово.

– Тогда поверь мне на слово и быстро делай все, что скажу, – напряженно проговорила вдруг алхимичка и села прямо на дорогу. – Объяснять подробнее некогда. Возьми этот кисет и клянись быть ему хорошей хозяйкой, заботиться и никому не продавать и не дарить. Быстрее.

– Клянусь, – покорно пробормотала Дарочка, опасливо принимая кошель, в котором шевелилось что-то живое, – быть хорошей, не продавать и не дарить. А теперь можешь объяснить?

– Могу, – еле слышно шепнула Летуана. – Здесь я твоя служанка и помогала тебе добыть кеори.

– Да? – задумалась принцесса.

Успела уже изучить свою наставницу. И сразу догадалась о приближающейся к ним опасности. Вот только откуда ждать неприятностей – пока сообразить не могла. Но на всякий случай решила проверить, не подскажет ли этого алхимичка:

– Тогда добудь еще воды и еды.

– Потерпите немного, госпожа. – Летуана одним движением оказалась стоящей на коленях в самой смиренной позе, и в душе Дарочки вдруг с новой силой вспыхнула неприязнь к Извергу, делавшему из жены черную Туа.

– И встань, – в голосе принцессы прорезалась фамильная властность, – я не терплю, когда слуги унижаются, словно они рабыни кайсамского хана.

– Слушаюсь, госпожа, – в голосе Летуаны скользнула насмешливая нотка, но вряд ли кто-то, кроме Дарочки, смог ее заметить, – больше никогда себе такого не позволю.

Алхимичка уставилась куда-то мимо принцессы задумчивым взглядом и нерешительно осведомилась:

– Не желаете приказать мне попросить помощи у этих путников?

– Эмтарабанкаваткошивор, – надменно произнес кто-то позади принцессы мурлыкающим голосом, похожим скорее на женский, чем на мужской.

– Что она сказала? – не оборачиваясь, с ледяным высокомерием небрежно поинтересовалась принцесса, яро ненавидевшая именно такие голоса и такие интонации.

– Требует освободить дорогу, – учтиво доложила Летуана, послав ученице одобрительный взгляд.

– С какой стати? – еще более высокомерно изумилась ее высочество и саркастически добавила: – И где она видит тут дорогу?

– Это звериная тропа, – наконец просветила ученицу алхимичка.

– И они имеют на нее право? – искренне поразилась Дарочка и величественно оглянулась, словно желая убедиться, что незнакомка, пытающаяся ими командовать, не относится к природным хозяевам тропы.

Несколько секунд девушка озадаченно рассматривала троих всадников, с каждым мгновением все более убеждаясь в их необычности. И в том, что людей, кроме них с Летуаной, тут больше нет. Двое серокожих великанов, сидевших на огромных лоснящихся буйволах, были самыми настоящими орками. А вот ехавший на двугорбом верблюде худощавый франт со смуглой, в прозелень, кожей, одетый в бархатные штаны и шелковую рубаху с вышивкой и кружевом, оказался гоблином. И именно этот гоблин и глядел на Дарочку, спесиво поджав губы, как домоправительница на новенькую служанку.