Доказательство от противного

— Дело в том, что мы довольно много зарабатываем, — ответил Миша. — По крайней мере, с точки зрения токаря-малостаночника. А на большой кусок всегда много желающих.

— И что я должен теперь делать? — Андрей в сердцах лягнул трубу мусоропровода.

— Выбрать. — Миша поднял руки ладонями вверх, изображая весы. — Или ты просто уходишь в сторону и не зарабатываешь больших денег, или берешь монтировку, зовешь друзей и отбиваешься, или платишь денежку таким вот товарищам, вроде сегодняшних. Тогда ты будешь зарабатывать деньги сам, а заодно кормить бандитов или нанятых соучастников.

— За каждым большим состоянием кроется преступление, — задумчиво произнес Леха.

— Что? — повернулся к нему Андрей, до этого методично пинавший трубу в такт Зулиным словам.

— Бальзак. Том не знаю какой, — ответил Леха. — Это нам Тамара Стефановна рассказывала. После истории с макулатурой. Нельзя, дескать, нажить денег, не совершая преступления.

— Почему?

— Да есть такое мнение.

— Но если бы не эти козлы, я бы спокойно зарабатывал бабки…

— Андрей, — перебил его Миша. — То, чем мы занимаемся, вообще говоря, уже преступление. Называется это спекуляция.

— От этого преступления никому конкретно ни тепло ни холодно, — возмутился Андрей. — Я ни у кого не ворую, не отнимаю денег. Наоборот, не будь нас, многие люди не смогли бы купить себе нужных «пластов», что купили у нас. А тут приезжают какие-то уроды: отдавай им деньги!

— А если и правда, — оживился вдруг Леха, — нанять кого-нибудь из взрослых, чтобы они нас охраняли?

— А какая разница? — пожал плечами Миша. — Все равно ты будешь кому-то платить. Своей охране даже больше, чем этим.

— Можно сложиться! — не сдавался Леха. — Взять этого Толя на, еще кого-нибудь…

— Тогда уж надо просто трясти их с помощью тех же наемников, — усмехнулся Миша.

— А почему нет?

Повисла пауза. Андрей, отведя взгляд, снова принялся постукивать по трубе. Миша, погруженный в свои мысли, следил за его движениями. Леха наблюдал за друзьями, ожидая, что они скажут. Его идея казалась ему самому довольно удачной и весьма прибыльной.

— Короче так. — Андрей повернулся к друзьям. — Я никого трясти не собираюсь. Никогда. Но и платить никому не буду. Могу набить кому-нибудь лицо слева направо пару раз, но лучше буду сидеть на печи и придумывать способы зарабатывания денег без стрельбы и мордобоя. Вы — как хотите.

— Ты не заработаешь так ничего, — заспорил было Леха.

— А ты обо мне не беспокойся! — оборвал его Андрей.

— Ты пойми, чудак, это же аксиома, что за каждым большим состоянием…

— Теорема, — поправил его Миша.

— Что?

— Это не аксиома, а теорема. Теорему нужно доказывать. Ты сам хотел опровергнуть ее.

— Да, было дело, — согласился Леха. — Но это было давно и неправда. По-моему, это все же соответствует действительности. Во всяком случае, я с таким подходом к делу уже согласен.

— А я — нет.

— Что вы тут городите? — Андрей переводил недоуменный взгляд с одного на другого. — Какие, на хрен, теоремы и тамары стефановны?

— Смысл в том, — пояснил Миша, — что я тоже не хочу никого трясти. А Леха…

Они посмотрели на товарища. Леха насупленно молчал.

— Ну что, Каин, будешь воевать с мафией до последнего диска? — поддразнил его Андрей, ободренный тем, что Зуля принял его сторону.

Леха посмотрел на него, прищурившись.

— Каин, говоришь? А ты, значит, интеллигент в белых перчатках и цилиндре?

— А я себя под Лениным не чищу.

— И правильно делаешь. Мыла не хватит.

— Короче. — Миша поднял руку. — Предлагаю голосовать.

— Легко, — пожал плечами Андрей. — Главное, чтобы молча.

— Только непонятно, какие на повестке дня вопросы. — Леха поднялся со ступеней, разминая затекшие ноги.

— Будем ли мы платить. — Миша загнул безымянный палец. — Тут, думаю, ясно. Будем ли воевать — тоже ясно. Значит, остается уйти.

— Обидно, — помрачнел Андрей.

— Нужно все же нагадить напоследок, — Леха потер ладони.

— Каин прав, — кивнул Миша.

Андрей хохотнул, насколько позволяла раздувшаяся губа, указывая на Леху пальцем.

— Что ты ржешь, Цилиндр?! — огрызнулся тот.

Миша тоже не смог сдержать улыбку.

— Братцы-кролики, давайте лучше придумаем, как бы нам хлопнуть дверью.

— А чего тут думать? — Андрей сжал кулак и ударил им по трубе.

Вечером следующего дня приятели подошли к «Мелодии», отозвали Культю в сторонку и в мгновение ока отделали его так, что предприимчивый сборщик дани не появлялся у магазина две недели.

Рэкетиры наведывались теперь к магазину каждый день, ожидая новых акций, но все было тихо. Трое приятелей больше не ходили к магазину, а найти их не представлялось возможным: школ в районе Ленинского проспекта тьма тьмущая.

Приятели ушли, хлопнув дверью. Ушли, приняв свой кодекс: никому не платить, никого не трясти.

Сидя теперь за столиком с Анваром, Андрей с грустью подумал, что все эти годы они строго блюли это правило, не поддаваясь соблазнам и отказываясь от заманчивых предложений. И вот теперь пришел черный день.

«Господь велел делиться». Андрей улыбнулся, вспомнив, как отвечал некогда на это замечание сам Леха: «Кому он велел, тот пусть и делится, а я ничего такого не слышал!»