Доказательство от противного

— Что улыбаешься? — осторожно спросил Анвар.

— Да так, — спохватился Андрей, — вспомнил кое-что.

— Девочку эту, да? Оксану? — Анвар расплылся в улыбке.

— Это Лехина жена, — сказал вдруг Андрей.

Анвар нахмурился.

— Она что, знает…

— Нет, — всплеснул руками Андрей. — Я оставил ее там, в кафе. Она будет ждать новостей о Лехе.

Анвар немного подумал, перебирая свои четки.

— Ладно. Хорошо. Тогда нам нужно только договориться по-быстрому, да? Чтобы никто не ждал.

— Давай, — кивнул Андрей.

— Значит, так. — Анвар бросил четки на стол. — Я беру обычно двадцать процентов от чистой прибыли. Но в данном случае вы же не под моей «крышей», да? Я вписался за вас авансом…

— Двадцать процентов чего? — Андрей решил сразу расставлять точки над «i».

— От прибыли…

— Чьей?

Андрей начал задавать вопросы быстро, навязывая Анвару свой темп разговора. Он знал, что осетин не любит отвечать, не взвесив каждое слово. При подобном блице он мог ошибиться, согласиться с тем, что его не устраивало, или сказать лишнее. Оба знали это, но Андрей пер как танк — как-никак, Анвар сам предложил закончить разговор побыстрее.

— От прибыли… — Анвар сделал паузу, обдумывая ответ. — От прибыли того, кого я беру под свою «крышу», того, кто обратился ко мне за помощью…

— В данном случае обратился за помощью я, так? — Андрей начал слегка раскачиваться на стуле, словно подгоняя собеседника.

— Да, но ведь я вытаскиваю не тебя, да? А Каина… — Анвар говорил медленно, размышляя на ходу и как бы взвешивая каждое оказавшееся на языке слово, прежде чем позволить ему безвозвратно слететь.

— Так ты хочешь двадцать процентов от Лехиного кафе?

Андрей почти завершил ловкий маневр. Он сознательно затягивал Анвара в спор о том, с кого именно собирается тот получать деньги, хотя заранее знал, что Анвар будет настаивать на том, чтобы взять под свою «крышу» и кафе и цех. Но двадцать процентов, безотносительно несколько раз промелькнувших в разговоре, уже почти прижились. Стоило лишь самому осетину произнести их теперь вслух, и Андрей вцепился бы в эту цифру зубами: дескать, Анвар, ты же сам сказал «двадцать».

И Анвар, обеспокоенный тем, что Цилиндр так настойчиво пытается навязать ему выбор между двумя предприятиями, попался в этот силок.

— Двадцать процентов от… — Он снова задумался на секунду, поднимая со стола четки. — От твоего цеха. Ты ведь ко мне обратился, да? И двадцать процентов от кафе. Я же спасаю Каина, да?

И Анвар испытующе посмотрел на Андрея, ожидая его реакции. Тот молчал, делая вид, что подсчитывает что-то в уме.

— Нет, Андрей. — Анвар не выдержал этой паузы. — Я же не могу взять меньше. Меня просто не поймут, да? Скажут, Анвар со всех берет столько, а с этих меньше. Почему, спросят, да? Не может уже много брать? Тогда пусть не берет, скажут.

Андрей поднял руку.

— Да нет, Анвар, нет никаких вопросов. Двадцать процентов, я знаю, это нормально. Но вот… — Он запнулся, как бы подбирая нужные слова. — Ну, в общем, это же моя просьба, верно? И я хотел бы сам рассчитаться. Как бы ты вытаскивал моего работника. Справедливо? Я же не могу решать за Леху…

— А что значит — решать за Леху? — Анвар возмущенно взмахнул руками. — У него что, есть выбор? Он что, скажет, что не хочет свободы, да?

Андрей успокаивающе покачал руками, но Анвар завелся всерьез:

— Нет, какой выбор, э? Он бы сейчас уже умер, понял? Он бы все потерял и голову потерял. Я вообще могу забрать все у этого Мамая, да? Он кто? Он — поц! Он фраер, понял?

— Анвар…

— Нет, — Анвар жестом показал, что хочет договорить, — если ты не веришь, хочешь, я его завалю? Просто так, по приколу, чтобы знал, с кем имеет дело.

— Э! — обернулся он к бармену. — Пиво дай, да?

Бармен подхватил из-под стойки поднос со стаканами и бутылками и метнулся к их столику.

Андрей обратил внимание, что на подносе стоит толстая бугьшь английского пива и узенькая аккуратная бутылочка «Экю 28».

Бармен поставил стаканы на столик и проворно разлил пиво в стаканы. Сначала он налил Анвару, потом Андрею. Так как Анвар был, в определенном смысле, хозяином стола, то подобная очередность не совпадала с правилами гостеприимства, однако осетин не обратил на это внимания. Жадно схватив свой стакан, Анвар сделал большой глоток.

— Нет, — продолжил он. — Спорим, я его завтра завалю?

— Постой. — Андрею не нравилось, какое направление принимал разговор. Нужно было сначала закончить дела, а потом уже заниматься саморекламой. — А что будет с этим кафе? Кто будет там хозяин и как Леха станет отдавать тебе эти проценты?

— А, просто, — небрежно ответил Анвар. — Двадцать процентов — мне, Гену — на хрен, а остальное — пополам между Лехой и Мамаем. Его бабки тоже все-таки в этом кафе есть.

— То есть, — Андрей взял со стола свой стакан, — Лехе выпадает сорок процентов?

— Ну. — Бандит кивнул. — Он так и так остается управляющим, и что я беру двадцать процентов от всего кафе, что одну пятую от его доли — он по-любому больше не получит, согласен? Все справедливо…