Доказательство от противного

Убедившись, что их товарищ нашел и увел пса, два других охранника спускались следом и выдвигались в направлении двух въездных ворот: через одни ворота входили на рынок обычные покупатели, через вторые въезжали на грузовиках и микроавтобусах оптовики, подвозился товар в контейнеры.

По пути сторожа скучающим взором проверяли замки на дверях контейнеров. Делалось это скорее машинально, нежели из опасения, что кто-либо покусился на товары. Дело в том, что сбить или спилить замок с запора контейнера, не подняв на уши всю округу, было невозможно: даже на удар ногой в металлическую дверь гофрированное вместилище отзывалось зычным басом большого колокола. Да и не успел бы злоумышленник пошуметь: любой чужак, забредший ночью на территорию рынка, был бы немедленно атакован псом, на чей лай сбежались бы сторожа.

Входные ворота на рынке отличались не только размерами и наличием накатанной колеи. Для охранников они имели вполне осязаемую, выраженную в цифрах ценность. Ворота, через которые заходил пеший, розничный люд, охранять смысла не было: вход был свободный. Ворота же на противопрложной стороне, через которые заезжали на рынок машины, котировались много выше. За въезд с покупателей бралась мзда, а так как многие частники забывали взять у охранников квитанцию об оплате, у тех была вполне реальная возможность слегка «подзаработать», попросту опустив эти деньги в карман. Никто из охранников не страдал ни альтруизмом, ни каким-либо другим недугом, препятствовавшим такого рода подработке. Все честно отдавали квитанции тем, кто просил, но не спешили напоминать о ней людям забывчивым или просто отличавшимся ярко выраженной широтой души. Сумма в пять тысяч (стоимость въезда на рынок) плохо делилась на троих, и, чтобы не поссориться, как кот Базилио и лиса Алиса, охранники дежурили у ворот по очереди, складывая все заработанные деньги в один карман.

Где-то около половины девятого к въездным воротам подтягивался первый грузовик, привезший товар в один из контейнеров. Вырулив на свой ряд, фургон замирал в ожидании продавца.

Первые продавцы начинали подтягиваться без четверти девять. Дойдя до своего контейнера и убедившись, что замки находятся в целости и сохранности, они отправлялись искать «своего» сторожа-охранника, за которым был закреплен их ряд. У этого «своего» сторожа была тетрадь, где продавцу нужно было расписаться, сняв тем самым ответственность за охрану контейнера с администрации рынка.

Оставив автограф в заветной тетради, продавцы отправлялись вскрывать свои контейнеры. Сняв навесные замки, они поворачивали тугие запоры и растворяли во-ротины, являя миру импровизированные витрины с товарами. Большинство продавщиц-женщин терпеливо дожидались соседей — представителей более сильного пола, чтобы дать им возможность эту самую силу продемонстрировать.

Кто-то из продавцов немедля усаживался на стульчик или ящик перед своим контейнером в ожидании первых покупателей, кто-то принимался разгружать товар из подъехавших машин, кто-то сдавал контейнер сменщику: оба принимались пересчитывать бутылки, коробки и банки, сверяя результаты с написанным накануне отчетом.

Ровно в девять входили на рынок первые покупатели, не спеша обозревая ассортимент и цены и замечая места, куда стоит вернуться за покупками.

Рынок начинал работу.

Иногда Зуля появлялся на рынке без нескольких минут девять. Встав в стороне, он дожидался прихода продавца и, глянув на часы, отправлялся по рынку. Не торопясь, пока толпы покупателей еще не заполнили проходы между рядами, он обходил контейнеры конкурентов, изучая цены на выставленный товар. Как правило, завершив обход, он уезжал по делам, но бывало, что положение вещей не устраивало его и, вернувшись к своему контейнеру, он переписывал пару накладных и менял ценники.

Однако в последние месяцы столь ранние визиты шефа стали редкостью, и продавцы, опоздав на десять — пятнадцать минут, почти не рисковали получить нагоняй.

Продавцы и экспедиторы, знавшие Зулю как человека педантичного до занудливости, связывали подобное охлаждение к делам на рынке с тем, что шеф начал новый проект, суливший большие деньги и отнимавший несравнимо больше времени.

На самом деле Миша был уже одной ногой во Франции. Все формальности были исполнены, документы готовы. Оставалось собраться, продать и переоформить фирму (чем Зуля сейчас активно занимался), попрощаться с друзьями и… И все. «Прощай, прощай, прощай! Мы рано отправились в рай…»

Теперь Зуля уже не разбрасывался по мелочам, карауля и отчитывая продавцов за минутное опоздание. Он решал лишь ключевые вопросы, без которых работа встала бы вовсе.

Конкурентов же подобное отношение Зули к своим палаткам очень беспокоило.