Доказательство Рая

Рядом со мной была красивая девушка с высокими скулами и темносиними глазами. Она была одета в такое же простое и свободное платье, какие носили люди внизу. Ее милое лицо обрамляли золотисто-каштановые волосы. Мы неслись в воздухе на какой-то плоскости, разрисованной затейливым узором, сияющим неописуемо яркими красками, — это было крыло бабочки. Вообще вокруг нас порхали миллионы бабочек — они образовывали широкие волны, обрушивающиеся на зеленые луга и снова взмывающие вверх. Бабочки держались вместе и казались живой и трепетной рекой цветов, струящейся в воздухе. Мы медленно парили в высоте, под нами проплывали цветущие луга и зеленые леса, и когда мы спускались к ним, на ветках раскрывались бутоны. Платье на девушке было простым, но его цвета — светло-голубой, индиго, светло-оранжевый и нежный персиковый — рождали такое же ликующее и радостное настроение, что и вся местность. Девушка смотрела на меня. У нее был взгляд, который, если видеть его всего несколько секунд, придает смысл всей вашей жизни вплоть до настоящего момента, независимо от того, что в ней происходило раньше. Этот взгляд не был просто романтичным или дружеским. Каким-то таинственным образом в нем проглядывало нечто неизмеримо превосходящее все виды любви, какие знакомы нам в нашем бренном мире. Он одновременно излучал все разновидности земной любви — материнскую, сестринскую, супружескую, дочернюю, дружескую — и вместе с тем любовь бесконечно более глубокую и целомудренную.

Девушка разговаривала со мной без слов. Ее мысли проникали в меня подобно воздушной струе, и я мгновенно понимал их искренность и правдивость. Я знал это точно так, как знал, что окружающий меня мир настоящий, а вовсе не воображаемый, неуловимый и преходящий.

Все «сказанное» можно было разделить на три части, и в переводе на наш, земной язык я выразил бы его смысл приблизительно в следующих предложениях:

«Тебя вечно любят и оберегают».

«Тебе нечего бояться».

«Нет ничего такого, что ты мог бы сделать неправильно».

От этого послания я испытал чувство невероятного облегчения. Словно мне вручили список правил игры, в которую я играл всю жизнь, полностью не понимая их.

— Мы покажем тебе здесь много интересного, — сообщила девушка, не прибегая к помощи слов, а пересылая мне непосредственно их смысл. — Но потом ты вернешься назад.

На это у меня нашелся только один вопрос:

— Куда назад?

Вспомните, кто разговаривает с вами сейчас. Поверьте, я не страдаю слабоумием и излишней сентиментальностью. Я знаю, как выглядит смерть. Знаю, что такое смерть друга: совсем недавно вы обменивались веселыми шутками, а потом, после того, как ты несколько часов боролся за его жизнь, он умирает у тебя на глазах и становится безгласным и неподвижным. Я знаю, что такое взгляд полный боли и муки — не раз видел невыразимое горе на лицах тех, кто внезапно потерял любимого человека. Я знаю человеческую природу и, хотя не материалист, являюсь в своей области довольно приличным специалистом. Я способен отличить фантазию от действительности и знаю, что опыт, который теперь пытаюсь передать вам, правда, довольно смутно и сумбурно, был не только особым, но и самым реальным в моей жизни переживанием.

Глава 8. Израиль

На следующее утро уже в восемь часов Холли снова была у меня. Поговорив с Филлис, она сменила ее у изголовья кровати и взяла мою вялую руку. К одиннадцати подъехал Майкл Салливан, и все образовали вокруг меня кольцо, причем Бетси держала меня за другую руку, так что я был в центре. Майкл начал читать молитву. Они уже заканчивали молиться за меня, когда вошли врачи с последними результатами анализов. Несмотря на то что меня всю ночь накачивали антибиотиками, количество лейкоцитов продолжало расти. Следовательно, бактерия продолжала беспрепятственно пожирать мой мозг.

Врачи обсудили с женой все, что я делал за последние две недели. Они пытались отыекать хоть малейший намек на причины моего заболевания.

— Да! — вспомнила Холли. — Несколько месяцев назад он ездил в командировку в Израиль.

Доктор Бреннан насторожился.

Дело в том, что клетки бактерии Е. coli способны обмениваться ДНК не только с другими такими же бактериями, ной с прочими грамотрицательными бактериальными организмами. Это очень важно иметь в виду в наше время, когда люди разъезжают по всему миру, широко используются антибиотики и появляются новые типы заболеваний, вызванных быстро мутирующими бактериями. Если бактерия Е. coli оказывается в биологической среде с другими примитивными организмами, лучше ее приспособившимися к этой среде, она может взять какую-либо ДНК от этих организмов и усвоить ее.