Доказательство рыцарства (СИ)

Их глаза встретились, и Анетт вдруг усмехнулась.

А потом расхохоталась. До слез, выступивших по уголкам глаз. Обидно и презрительно, словно уличила его в чем-то мерзком и недостойном… себя.

- Ты действительно думал, что я променяю его на тебя?.. – все еще смеясь, вопросила молодая с виду девушка, позволяя беловолосому мужчине обнять себя за талию. – Серьезно?! Семью, детей, любимого мужа, королевский трон – на тебя, всего лишь главу клана?!

Оскорбительный хохот снова вырвался наружу, и в этот раз даже Нуада улыбнулся, глядя на него с прекрасно заметным превосходством.

Бессмертный искренне хотел верить, что его лицо сейчас не выражает ровным счетом ничего.

Внутри что-то хрустнуло, сломалось, начало кровоточить. Так больно… Так непривычно больно!..

Но нужно ответить. Сохранить хотя бы остатки былого достоинства. Хотя бы перед этим гребанным Правителем.

- Я действительно так думал, Ани, родная, – тихо признался он, склоняя голову в прощальном жесте. – Желаю счастья.

Развернуться и исчезнуть в мраке коридора, остановиться лишь в комнате с белыми эдельвейсами, попытаться сохранить свое хваленное спокойствие и невозмутимость…

…А звонкий женский смех все еще летел ему в спину…

Мужчина с горьким стоном сполз по стене на пол.

Он понял, наконец, что так болело, мешало дышать.

Сердце.

То самое сердце, которое уже давно превратилось в камень. Которое он не чувствовал уже почти тысячу лет. До встречи с ней…

Бывший гладиатор, повинуясь чисто человеческой привычке, спрятал лицо в ладонях. Было слишком больно снова привыкать к тому тянущему чувству внутри, в районе груди. К хорошему, как он знал по опыту, быстро привыкаешь. Вот и он привык. Быть рядом с ней.

Он неосознанно приложил ладонь к сердцу, чтобы убедиться – бьется ли? – и наткнулся на небольшую выпуклость во внутреннем кармане легкой куртки.

Маленькое, шестнадцатого с половиной размера колечко из белого золота уютно упало в большую мужскую ладонь. Словно издевалось над вампиром, сердце которого начало замедлять свой бег, чтобы, причинив как можно больше страданий, остановиться лет эдак через пятьдесят. Бессмертный хотел подарить ей это кольцо сегодня, после того, как они бы нашли Книгу и распечатали ее силу, столь долго хранившуюся в артефакте. Сделал бы ей предложение, если потребовалось бы – дал время подумать…

Максим повертел ободок в пальцах и наткнулся глазами на россыпь мелких, насыщенно-голубых топазов, которые окружали небольшой, но аккуратный бриллиант в самом центре.

…Он впервые увидел ее в аэропорте Праги, куда его клан был вызван по приказу Мастера и по просьбе его Правой руки.

Анетт Лайт. Хрупкая фигурка еле заметна в толпе встречающих охранников и прочих, кто ожидал пассажиров бизнес-класса и частных самолетов. Белые волосы, черный мундир. «Увидишь – узнаешь!» Так сказал ему Мастер по телефону.

Максим прекрасно помнил тот момент, когда дотронулся до напряженного женского плеча, и она обернулась, автоматически перехватывая и пытаясь вывернуть ему руку. Его мышцы тоже сработали машинально, поэтому фокус не прошел. Но он увидел ее глаза.

Ярко-голубые, полные дикой, необузданной ярости, горящие леденящей душу ненавистью и решимостью, желанием растерзать, уничтожить своего врага, посмевшего покуситься на безопасность ее семьи и дочери. Серыми они стали много позднее, когда она осознала, что опасность миновала, что все в порядке и все целы…

Ярость.

Он оказался на ногах раньше, чем мысль оформилась до конца.

Там, с Нуадой, она тоже была в ярости, что он прервал их, однако, глаза ее все равно были серыми!..

- Это все ложь, – четко, больше для себя, чем для кого-то другого, произнес Максим в пустоту комнаты с белыми эдельвейсами. – Нуады здесь нет. Это все – иллюзия!

- Тогда почему ты так быстро ей поверил, Макс?

Вампир обернулся на спокойный женский голос. И тепло улыбнулся призраку.

Вторая жена Александра Лавьера Сара Дэнверс была одной из тех немногих, кто добился доверия Максима Бессмертного. Даже особо не напрягаясь. А сейчас она стояла на том самом месте, где до этого был вход в потайной коридор. Теперь там находилось высокое зеркало в тяжелой резной раме из темного дерева.

- Ты совсем не изменилась, – подходя поближе, сказал мужчина.

- Как и ты, – улыбнулась женщина. – Хотя нет, вру, изменился. Глаза. Сердце. Ты влюбился, мой друг, уже очень давно и сильно. – Сара склонила голову к плечу, как делала при жизни, когда что-то ее озадачивало. – Тогда почему ты так легко поддался своему страху? Почему не боролся?!

- Потому что в глубине души я никогда не верил, что она сможет меня полюбить. Меня, самого древнего вампира на земле. Того, кто убил людей больше, чем вся раса вампиров вместе взятая! Зачем я ей, Сара?.. У меня руки не то что по локоть – по плечи в крови! У меня даже души нет! Зачем я ей, когда я и умереть не могу?!

Сказать это вслух оказалось намного проще, чем признаться в этом самому себе. Легче было принять свой страх как данность.