Докажи мне

Теперь там был ее номер, да только, что толку? Он точно больше не напишет и не позвонит.

Взял термокружку с капота. Новую. От прежней один разорванный блин остался.

Жаль, та ему нравилась, да и привык.

Даша же Гутнику не просто нравилась…

Если бы мог, он ее просто из Управления выставил бы. Подальше и от себя, и от всего, что ей угрожать могло в принципе.

Только не в его компетенции. А начнет продавливать, тоже ведь интерес у окружающих появится, с чего вдруг решил избавиться от помощницы?

И потом… не смог бы просто переломить через колено, и ради безопасности, кажется. Если девчонка в двадцать лет, на втором курсе, сумела добиться пусть и практики в Управлении, хоть и с какой-никакой протекцией… Это о многом говорит. И ведь не плывет по течению, не сторонится заданий. Изо всех сил старается, работает, выкладывается. Ломать ее выбор и мечту — последняя подлость, если есть шанс как-то иначе отгородить от прямой угрозы, которое его присутствие рядом несет.

— То, что вы сейчас сделали! — кажется, до Женьки так и не дошло.

Хорошо, он готов был объяснить. Потому что отчетливо понимал, что просто не выдержит, если тот будет ему ездить по нервам. Сам на диком взводе. И пока что-то с каждой секундой только паршивей становится.

— И что я сделал, по-твоему? — достал сигарету, кивнув в благодарность одному из охранников, который тут же зажигалку поднес, видя, что у Гутника рук не хватит.

Евгений осмотрелся и… притих. Замолчал. Только Олег, глянув на зама, что тот так ничего и не понял.

— Ну, давай, рассказывай. Терпеть осуждающий взгляды и укоры я не собираюсь. Я тебе сразу говорил, что уважаю и ценю только честность, — двинулся вперёд, чуть отрываясь от сопровождения и вынуждая помощника за собой идти.

Да, они в шесть утра в субботу уже выдвигались на работу. Но эти пять минут хотел спокойно покурить на улице, да и кофе свой выпить. Красиво, черт возьми! Снег всю мерзость и грязь прячет. Только и от этой красоты ему что-то рвет за грудиной.

— Честность? А разве честно вы сейчас с Дарьей поступили? Объяснили что-то? Ее спросили? Что она подумает, ведь вчера одно, а сегодня!.. — с каждым словом помощник словно сам себя распалял.

И хоть голос не повышал, а ощущалось его негодование. А вот Олега, наоборот, каким-то глухим опустошением накрыло внезапно. Как выморозило.

— Ты так психуешь, будто я ее с позором из Управления выгнал, еще и с «волчьим билетом», — хмыкнул Олег, выдохнув дым. Хотя ни х*ра ему весело не было!

Блин, а ведь и над таким вариантом думал!Лишь бы защитить… Так принципиально внезапно. Самому противно и паршиво, до греб*ного жжения в горле. В груди пропекает так, что и дым не перебивал.

— Вы ее в архив сейчас отправили, назад! — тихо, но все еще с упреком, заметил Евгений. Будто Олег не знал. — У Дарьи был такой шанс продвинуться, зарекомендовать себя, а вы…

— А что я? — сквозь зубы поинтересовался, вновь сделав глубокую затяжку.

— А вы ее лишили этого шанса по какой-то причине! Вот за что вы на нее взъелись?! — не выдержал-таки Женя.

Олег же выдохнул дым в небо и устало растер лицо. Поспать сегодня почти не вышло… Какая-то долба*ая муть снилась. И Дарья… Жаль, что секса в этот раз в этих снах и близко не было. Видно, не заслужил. Зато уймова туча как-то странной мглы и разрывающей ребра боли. А еще плач… Ее рыдания, которые ему всю душу вывернули наизнанку!

Хотя… может, это и не сон, просто рубец болел, вот и снилось муть всякая.

Только… А ее рыдания откуда привиделись тогда?

— А теперь отставь в сторону сопли и слезы, Евгений, и включи, наконец, голову, за которую я тебя и взял к себе в отдел! — рубанул Олег, вдруг психанув.

Черт знает с чего, но вдруг задело! И капитально. Возможно, потому, что у самого за грудиной так и ныло, как начавшееся воспаление.

— Ты помнишь, где мы работаем? Кто у нас главные фигуранты любого дела? — глянул исподлобья. — Я ей велел сидеть в архиве и не появляться у нас. Ее никто не переводил официально, никакого рапорта об отстранении или прошения я не подавал, и руководству ничего не сообщал. Она получит свою благодарственную характеристику и зарплату. Но при этом любой скажет, что ее у нас не было, если кто-то полезет узнавать. Это раз. А два… — Гутник повернулся и тяжело глянул на подчиненного. — Оглядись, — приказал буквально.

Евгений, похоже, растерялся. Но послушно выполнил приказ. Осмотрелся внимательно, цепким взглядом охватив двор и все, что рядом находилось.

— Что видишь? — поинтересовался Гутник.

— Ребят охраны, водителя, вас, — отчитался зам, хоть и казалось, что чувствует себя при этом глупо.