Доказывание истины в уголовном процессе: Монография

«Правда всегда содержит зерно истины — без этого она не может быть правдой», однако «знание, рассмотренное субъектом только под углом зрения соответствия существующему положению вещей, то есть как истинное или ложное описание реальности, не может стать для него основанием совершения поступка. Мы решаемся на конкретный поступок после ценностно-нормативной оценки знания, установления его соответствия нашим представлениям о должном — допустимых и возможных способах поведения человека в обществе»[1197].

Как уже говорилось в параграфе первом второй главы, деятельность судьи по установлению фактов и истины по делу мы характеризуем не только в свете понятия познания, но и понимания, за которым стоит не только смысловое воссоздание внешней событийной фабулы, не только реконструкция «факта», но попытка проникновения во «внутреннюю его сторону», достраиваемую исходя из собственных жизненных представлений о добре и зле, должном и противозаконном, понимания личности подсудимого[1198]. Как отмечает В.В. Знаков, «истину мы познаем, а правду понимаем»[1199].

Ввиду всех этих обстоятельств (языковых, культурных, ментальных, цивилизационных) неизбежно надо делать учение о судебной истине возможно более синтетическим, комплексным: расширить его за счет дополнительных теорий, объясняющих явления, сопровождающие установление объективной истины по делу. Совершенно понятно, что истина в правосудии не может быть полностью уподоблена истине в математике или физике. Наверное, имеет место сложное сочетание моментов инстинствования, убеждения в правдоподобии доказываемых утверждений и уверования в справедливость того, что принимается за истину. Истина должна быть правдоподобной, но правда — истинной. Очевидно, что правосудный приговор должен сочетать в себе рациональную истину и этическую правду. Если истина может быть формально правильной с юридической точки зрения, рационально верифицируемой, а, соответственно, ложь есть несоответствие выражения к означаемому им предмету, правда есть «общая совесть людей»[1200] и абсолютной правды нет. Нельзя сводить всю проблематику судебной истины к соотношению полученного знания «действительности». В частности, нельзя игнорировать когерентную концепцию истины, которая подключает к определению истинности иные ресурсы. Когерентность определяют как сцепление и непротиворечивость высказываний. В основу концепции когерентности входит то, что установление истины или заблуждения требует интерпретации. Отдельные суждения приобретают смысл лишь в системе суждений. При использовании сложных, многоуровневых логических конструкций необходимо учитывать последовательность, системность и взаимную связь суждений. В этой связи говорят о когерентной концепции истины. В уголовно-процессуальной науке данный подход иногда имеет форму концепции процессуальной истины, которая соответствует не объективной действительности, а каким-то заранее заданным условиям, правилам, стандартам, правильность которых постулируется.

Для уголовного процесса характерна системная организация знаний. Системное качество нельзя рассматривать как простую сумму элементов; это особое качественное состояние. Истина (истинное знание) это система взаимосвязанных и взаимозависимых утверждений. Здесь уместно упомянуть о теории когерентности истины, согласно которой мера истинности высказывания определяется его ролью и местом в некоторой концептуальной системе[1201]. В свете этой теории заключение о том, что суждение истинно или ложно, означает утверждение, что оно когерентно или некогерентно системе других суждений, является или не является частью такой системы. Более того, отдельные высказывания приобретают смысл лишь в системе высказываний. Под когерентностью судебной истины надо понимать сцепление и непротиворечивость окончательного высказывания о доказанности виновности обвиняемого с другими высказываниями, как в контексте данного процесса, так и в метаконтексте. Применительно к уголовному судопроизводству когерентная система высказываний, описывающих произошедшее преступление и поведение лица, обвиняемого в его совершении, не должна иметь противоречий.