Доказывание истины в уголовном процессе: Монография

Концепция, в которой критерием истинности выступает практика, называется прагматической концепцией истины. Надо на деле, в действии проверять суждения на истинность и ложность. «Противопоставление истины и лжи имеет прагматические основания и обусловлено природой человека как субъекта познания, с одной стороны, и как субъекта речи — с другой. Истина вызвана к жизни спецификой человека, его сознания, его мира. Условия ее возникновения в известном смысле прагматичны. Истина — это попытка преодолеть прагматику земного бытия, поставить субъекта познания во внешнюю по отношению к нему позицию, чтобы затем вновь погрузить истину в поток жизни и положить в основу человеческой деятельности»[1202]. Истина живет в постоянной борьбе. Она стремится преодолеть несовершенство познания мира человеком и субъективные свойства его восприятия. Ее враг не только прагматика земного бытия, но и прагматика повседневного общения между людьми. Ей столь же необходим, как и враждебен, сам язык, ибо он лукав и неопределенен. В нем отложилось лукавство человека. Ему трудно выразить истину. В нем много туманных понятий. Но сложна и сама реальность, о которой говорит язык. Она изменяется во времени. Ее грани неисчислимы. Знания человека о ней неполны. В этих условиях язык развивается одновременно в двух противоположных направлениях: одно из них определено стремлением к максимально полному и точному выражению истины, другое — желанием ее утаить, отстранить от себя или прикрыть ее лицо маской правдоподобия[1203].

В уголовно-процессуальной науке рассматриваемая концепция может иметь вид конвенциональной концепции истины, то есть когда стороны, участники процесса открыто или по молчаливому уговору считают возможным признать что-либо истинным из прагматических соображений. Наивный утилитаризм иногда берет верх при осмыслении цели правосудия, применения права. В таком случае и доказывание понимается как средство легализации расправы, скажем, над «классовым врагом» или обеспечения управляемости обществом. Мы имеем в виду не только ранние советские опыты в области процессуальной науки[1204]. Тайер, скажем, также утверждал, что юридическое доказывание фактов является прежде всего искусством, и оно в основном связано с отправлением правосудия, а не с поиском правды; скорее сам поиск правды зависим от этой главной цели; правосудие же развивается по своим собственным принципам и правилам, растущим из логики отношения сторон друг к другу и к суду. Суд при осуществлении правосудия имеет в виду цели, достижение которых обусловлено, например, потребностями, с одной стороны, поддержания собственности и древних прав, соблюдения форм и прецедентов, а с другой стороны, приспособления процедуры правосудия к актуальным, практическим запросам; правосудие обращается к смыслу судьи и человечества; оно действует из необходимости принятия решения и совершения действия некоторого вида; оно практически ограничено временем; исходит из практических требований здравого смысла; из накоплений опыта в проведении судопроизводства. Все указанные главные особенности юридического доказывания по своей природе есть разумные договоренности по поводу приспособления процесса к его специфическим предметам и специфическим целям[1205].

В свое время советские специалисты много и с негодованием цитировали американских прагматиков[1206]. «Истинное, кратко говоря, — это только выгодное в области нашего мышления, так же как право — это только выгодное в области нашего поведения»[1207]. Но вот ввели же в российское уголовно-процессуальное право институт сокращенного судебного разбирательства (глава 40 УПК РФ) и есть проект довести его полностью до американского образца[1208]. Что это как не торжество прагматизма?

Значит, мы не можем отвергнуть полностью ни одну из теорий, показавших свою пригодность для объяснения закономерностей уголовно-процессуального доказывания истины. То, что казалось совсем недавно невозможным, крамольным, с течением времени оказывается вполне приемлемым. И наоборот. Можно согласиться с тем, что различные концепции истины могут сочетаться, дополнять друг друга, однако это не означает их равнозначность во всех возможных ситуациях и для всех субъектов[1209].