Докладывать мне лично! Тревожные весна и лето 1993 года

Петр Васильевич, видя замешательство Орлова, обиженно сказал:

— Ладно, можешь не говорить.

— Вы же сами понимаете, Нетр Васильевич… Я не имею права…

— А я думал, мы с тобой полностью доверяем друг другу.

— Не обижайтесь! — как можно более дружелюбно ответил Андрей. Но было видно, что Нетр Васильевич обиделся не на шутку. Он встал из-за стола, прошел взад-вперед по своему большому кабинету, остановился перед широким окном с видом на кремлевские башни.

— А ты читал статью Филатова в "Известиях"? — все еще обиженным тоном спросил Романенко.

— Нет, а что там?

— Вот, слушай! — Он взял со стола газету. — Называется "Власть и согласие". — Нетр Васильевич пробежал взглядом текст статьи и, найдя, наверное, поправившееся ему место, стал читать.

СТАТЬЯ: «…Всем нам, кто хочет блага народу и государству, необходимы сегодня национальное согласие на доведение до логического конца курса реформ, высочайший профессионализм руководителей всех уровней…» (Из статьи С.А. Филатова, в 1993–1996 годах — руководителя Администрации Президента, «Власть и согласие». «Известия», 27 марта 1993 года).

— Вот видишь, Филатов говорит, что нужны профессиональные руководители, а на деле что? Посмотри, кого набирают! Да что говорить, ты, Андрей Нетрович, сам все знаешь!

Петр Васильевич безнадежно махнул рукой и вдруг без всякой связи стал декламировать:

Мои мечты стремятся вдаль,
Где слышны вопли и рыдания,
Чужую разделить печаль
И муки тяжкого страдания.
Я там могу найти себе
Отраду в жизни, упоение,
И там, наперекор судьбе,
Искать я буду вдохновенье.

— Есенин? — догадался Андрей.

— Да. Какие прекрасные слова — «И там, наперекор судьбе, искать я буду вдохновенье»!

— Да, чудесно! — согласился Андрей.

— Нам надо держаться друг друга. Здесь такие люди! — Нетр Васильевич как-то по-особенному посмотрел на Орлова. — Смотри, они тебе в лицо улыбаться будут, а сами…

— Спасибо, я постараюсь следовать вашим советам. — Сказав это, Орлов вышел из кабинета и пошел к себе.

«Вот веда как! Сделал хорошее дело, а поделиться не с кем! — с некоторой досадой подумал Андрей. — И где же я буду „искать вдохновенье“? Наверное, только дома, с Олей и детьми».

28 марта 1993 года, воскресенье, день

Москва. Лефортовский парк

Андрей давно хотел прийти сюда всей семьей. И не только потому, что здесь очень красиво. Когда-то в далеком детстве он бывал здесь с мамой и бабушкой, и картины, виденные детскими глазами, надолго запали ему в память. А еще он был здесь пару раз вместе с классом на прогулке. Тогда была осень, и они собирали кленовые листья — желтые, красные, золотые.

Лефортовский парк, наверное, один из самых романтичных в Москве — заросшие пруды и каналы, остатки старинных террас из красного кирпича, полуразрушенный грот с колоннами, балюстрада и живописные аллеи.

День выдался довольно теплым. Во веем чувствовалось, что весна вступает в свои права — и в освободившейся от снега земле, веселых ручейках, стекающих по склонам каналов, ворохах прошлогодней листвы, веселом чириканье воробьев, в особом запахе земли, который ощущается только ранней весной.