Докричаться до мира

Второй, вмещающий маленькую шкатулку с клубком памяти и письмом, я решила изучить. В конверте лежала короткая записка — айри просто не умел иначе. Все сухо, спокойно и по существу. Он извиняется за то, что не рассказал мне раньше известного ему уже очень давно, но разве это что-то меняло бы? Для него — нет, с Рианом он еще до старта попрощался. А мне с волвеками будет легче пережить его отсутствие, Лайл поможет. И еще он оставляет клубок воспоминаний — я ведь всегда хотела увидеть свою трижды-пра. От нее все и узнаю, как он в свое время.

Вот так. Оказывается, Эл был совершенно убежден еще до старта, что на Релат не вернется, и поставил в известность отшельника. А сам, выходит, будто груз с души сбросил: ему не придется пережить всех своих обожаемых друзей. Он же сам говорил, не все айри умные…

Клубок оказался очень компактным и аккуратным, как все, что делал Эл. Я согрела его в ладонях, потянула кончик нити и откинулась в кресле, закрывая глаза и с легким головокружением осознавая себя-Эла на Релате. Он сидел на камне у самого берега моря, там теперь парк перед парадным зданием дирекции Академии. А тогда был дикий галечный пляж.

Осень продувала тонкую одежду ознобом, небо казалось особенно серым и плоским, море — безрадостным. Потому что рядом сидела старшая Ника-Тиннара, он ее давно не видел и нашел совсем постаревшей. Я не могла рассмотреть толком лица, он упрямо глядел в песок и мял в пальцах мелкие ракушки. Ника положила руку на его нервные пальцы, очень сухую маленькую ладонь, и стряхнула крошево.

— Вроде все тут в порядке, и Академия у вас очень живая, и мерзавца этого вытурить удалось без проблем, а вот за тебя я не могу быть спокойна, — вздохнула Ника. — Ну как можно себя грызть без конца! Посмотри: где ты нашел серый день?

Ладонь крепче сжала его руку, и влажный галечник расцвел оттенками косых солнечных лучей, море стало многоцветно и полнозвучно, хмуроватое небо украсилось могучим восхитительным облачным гобеленом. Эл судорожно вздохнул и кивнул.

Краски стремительно линяли: он думал о том, как быстро люди уходят и как скоро он останется на этом берегу совсем один. У него есть дело и друзья, его уважают, мир меняется в лучшую сторону. Только без Ники все снова будет серым. Целую вечность, отведенную ему судьбой айри. Ей вот удалось отказаться от жизни дракона. А у него выбора нет.

— Ну что мне с тобой делать, новоиспеченный декан? — вздохнула она огорченно. — Кому сказать — засмеют. Все у тебя есть, а радости нет. Думаешь, это из-за продолжительности жизни? Риану не говори, отлупит. Ты же знаешь, сколько ему лет.

— Знаю, — кивнул Эл. — Больше всего я боюсь того, что он тоже уйдет однажды.

— Он? — Ника рассмеялась. — Улетит, так точнее. Великому дракону нужна смена. Не хлопай глазами, я-то наверняка знаю. Но никому не скажу, даже ему, и это еще нескоро, изволь и ты молчать. Ладно, не вздыхай, выболтаю еще один секрет. Хотя бы потому, что сама отказалась от долгой драконьей жизни. Может быть, ты нашего Риана и не переживешь.

— Правда? — явно заинтересовался Эл.

— Если встретишь свою половинку и с ней вместе покинешь Релат, то не переживешь, — уверенно кивнула она. — Глядишь, оно и к лучшему…

Теперь я отчетливо видела взглядом Эла лицо старшей Ники. Кожу прокалило солнце, у глаз, по-прежнему ясных и радостно-зеленых, собрались тонкие морщинки, волосы выбелены временем до полного обесцвечивания. Он все равно видел ее очень красивой. Айри смотрят иначе, чем люди, да и правда, она была удивительно светлой и счастливой. А еще — лукавой. Как Риан: знает куда больше, чем говорит.

Эл ждал скорого продолжения напрасно, она уже глянула вдаль.

— Странная игрушка — дар дракона. Мне он дал больше иных, и теперь я вижу скрытое очень отчетливо и все больше молчу, чтобы не рассказать слишком много.

Зачем знать то, что может сбыться? Это твоя жизнь, я не хочу в нее вмешиваться.

— Разве я способен встретить кого-то? — усмехнулся Эл. — Я же не вижу мир. И людей не вижу.

— Глупости, все ты видишь. И кроме того — это же стихийное бедствие, а не женщина, — усмехнулась Ника. — Само на тебя обрушится. Я не всегда знаю наверняка, но тут случай особый. Даже могу описать и назвать имя.

— Правда?

— «Пра-авда?» — передразнила она весело. — Да. Но не назову, ты же знаешь.

Просто имей виду, если покинешь Релат с ней, назад ты — айри Пэйлит и так далее — уже не вернешься. И очень уж долгой, драконьей, твоя жизнь не будет.

— А она не пострадает?

— Нет, самый заботливый и предусмотрительный из бескрылых драконов. Ничуть.

Именно если отправитесь вы двое — нет. Зато твои глаза…

— Что глаза? — вконец запутался он.

— Думаю, она будет знать, как и я, какого они у тебя на самом деле цвета, — фыркнула Ника. — И ты даже научишься видеть мир, если повезет. Только не отказывайся от него сам, ладно? Если будет совсем плохо, все равно не отказывайся. Это важно. Важнее всего. Обещаешь?

— Обещаю.

Берег погас, кресло скрипнуло.