Докричаться до мира

А потом Ринк собрал уцелевших, отослал наверх раненых, оставил Сая заклинивать немногие еще действующие шахты слагов и захромал следом за Йяллом на почти здоровой после лечения ноге, воспринимая боль с радостью – раз болит, значит, цела – и удивляясь возможностям дара светлоглазой и ее упорству. Он слушал не без удовольствия всхлипывающие претензии Эйма, живого и даже не раненного. Оказывается, можно быть недовольным и своей целой шкурой! Щенок… Теперь совсем родной, чего уж там.

После восьмого яруса боев почти не было, хозяева передохли в массе, а слагов удалось отключить. Он проводил Нику наверх, забрал клинок капитана. Это оказалось легко, меч лежал у самого лифта. И снова пошел вверх, налаживать переходник. Оказывается, при погрузке можно и не выходить через шлюзы, так долго и неудобно. Инженер-айри ему очень понравился: молодой, активный и не капризный, на приказы голоса не тратит, сам работает наравне с прочими. И не считает себя, как некоторые иные, избранным. Четвертый передал меч одному из старших детей, сопровождавших больных, и велел положить на корабле у двери его, Ринка, комнаты.

И снова устремился вниз. Еще в лифтах, которые пришлось менять трижды – из-за блокировки части отсеков и коридоров – Ринк обсудил положение дел с айри и Эймом. Бои фактически иссякли, но Гнездо умирает. Значит, надо делить свою поредевшую группу и остатки волвеков Сая, оказавшихся на восьмом уровне. Формировать новый порядок движения: впереди волк, следом – волвек, рядом с ним – грязный голодный айри. Молодцы, никто не пожаловался и не запросился наверх. Хоть волвеков и восприняли по– разному.

Группы двинулись, предельно внимательно вслушиваясь, всматриваясь, напрягая чутье. Захват Гнезда окончен, их группы-тройки закрывали ярусы. Комнату за комнатой, коридор за коридором, осматривая и отмечая полезное и пригодное для скорого демонтажа и вывоза, заклинивая либо запирая все прочие двери.

Даже странно представить такое. Четыре сотни лет тут были воздух, свет, жизнь, пусть и страшная. А теперь Вечные перехитрили себя и убили купол.

В корабль Ринк попал с одной из последних партий волвеков, покинувших «Тор-а-мир» вечером для штурма. Вел транспорт Эйм, его работа еще на много часов – рейсы туда и обратно. Сай остался в Гнезде и будет координировать вывоз ценного, а новенькие – таскать и грузить. Для них уже заготовлены теплые комбинезоны, Эйм увез целую гору одежды.

В ангарах «Тор-а-мира» Ринк обнаружил вывезенных ранними рейсами волвеков, сидящих плотными группами, тесно жмущихся друг к другу, как они жили в Гнезде. Чуть в стороне устроились немногочисленные женщины. Поодаль – дети. Все, кто должен заниматься стаей, или в Гнезде и вывозят имущество, или тут и лечат раненых: Лайл, уже почти бессознательный от выплеснутого без остатка дара, Рила, Яли и Йялл, Ника, врачи-айри из числа рабов Гнезда, Сим…

Он вздохнул тяжело. Нога мучительно и все более настойчиво требовала внимания.

Потерпит.

Ринк – хранитель закона, защитник Первого. Вот только теперь защищать надо иначе, полнее и активнее. Лайлу сегодня не хватит сил на новую, выросшую в численности, стаю. Право и место вожака должен объяснить и отстоять он, Четвертый. Еще он должен разместить всех прибывших, представить им корабль и изложить правила жизни, рассказать про стаю, Первого, айри…

Много дел.

Ринк рявкнул, подзывая вожаков второго уровня иерархии. Подошли, деловито кивнули, радуясь окончанию неразберихи. Некоторые все еще в рубахах, вонючие, грязные, избитые и израненные, голодные. Хмуро озираются, изучая новый, похожий на Гнездо, лабиринт коридоров. Для них это еще не свобода. И пока не дом. Ничего, скоро освоятся, дышится-то тут совсем иначе.

Ринк быстро отобрал пятерых наиболее здоровых и повел в жилой сектор. Показал комнаты, рассказал про их устройство и объяснил, где можно наскоро поесть и как размещать волвеков, грамотно заполняя ярус. Велел после получения комнат мыться, переодеваться и спать до побудки, отослав в ангары группу для встречи транспортов и еще одну – в больничный отсек, объяснил, как распределить смены дежурства протяженностью в два часа для остальных. Показал часы. Кивнули и занялись делом.

Он вернулся к женщинам. Их оказалось удручающе мало, не более трех с половиной десятков. Младшие его знали и улыбались, изо всех сил стараясь наспех привести в порядок волосы. Вздохнув, Ринк нашел взглядом пожилую пегую волчицу, которую Йялл ему показывал в сознании, как старшую. Кивнул ей, сел рядом и принялся говорить.

Про стаю и Первого. Про корабль и его погибшего капитана, про новый порядок жизни, айри, Релат, больничное крыло…

Женщины слушали молча и внимательно, ближе подошли дети.

Пегая уверенно со-чувствовала им и тепло принимала слова Ринка. Потом кивнула, признавая всех женщин частью стаи. И сноровисто взялась за работу: устраивать своих подопечных в комнаты, распределять детей, кормить, одевать, делить на здоровых, способных помогать в больничном отсеке, и раненых, кого надо принуждать к отдыху. Потому что все желали помогать.