Доктор. 2.

От избытка эмоций встаю и минуты три бегаю по кабинету. Анна дисциплинированно лежит лицом вниз.

Понятно, почему Анна сегодня веселее: мозг – очень чуткая система. Вместе с нервной системой. Количество шлаков в крови уменьшилось незначительно, но оно уменьшилось! Первый раз за длительный период! В течении которого оно наоборот росло день ото дня.

Вот какие-то ресурсы организма и высвободились. Наверное.

Впрочем, некогда гадать. Ставим иголки. Продолжаем.

Когда знаешь, что процесс обратим и не безнадёжен, даже самая монотонная работа переносится легче. И результат получается лучше.

Ставлю иголки чуть иначе. Опухоль пока трогать не будем, начнём с конца.

Сегодня частота, «подсвечивающая» цель для лимфоцитов, идёт гораздо легче. Пот на спине уже не мешает – когда понятен ожидаемый результат.

Держать частоту...

Держать частоту...

Держать частоту...

_________

В десять Котлинский снова забирает Анну на психотерапию, а её место занимает сустав.

В сравнении с Анной, сустав – просто мечта. Программы на нем «держатся», как родные. Никуда не слетают, синовиальная сумка восстанавливается слой за слоем и клетка за клеткой. Не быстро, но и не медленно. Мне прогресс очевиден.

– Что с диетой? – спрашиваю, поскольку пациенту всё равно лежать лицом вниз ещё полчаса.

– Соблюдаю всё, как вы сказали, – доносится с кровати. – Добавки тоже принимать начал.

Теперь понятно, почему регенерация скачкообразно усилилась: у клеток нет проблем со строительным материалом. А уж «программами» восстановления я их обеспечиваю.

По хорошему, его сустав уже «поймал волну» и восстанавливается теперь сам. Ну и плазмолифтинг, конечно, великая вещь. В месте ввода плазмы, регенерационные процессы вообще подобны каскаду.

Лёгкий случай в сравнении с Анной. Да и жизни его ничего не угрожало, даже если б меня и не было.

Ловлю себя на мысли, что, наверное, так врачи и становятся циниками.

_________

В одиннадцать Котлинский приводит Анну с психотерапии. Замечаю, что у неё даже румянец на щеках появился.

Начинаем второй заход. Теперь, спустя час, оцениваю результат на свежую голову и лично у меня никаких сомнений: за пять или семь сеансов я вычищу все метастазы из лимфоузла. Полностью.

Сейчас даже вопрос не во мне: я уже автоматически «держу» нужную частоту, практика – великая вещь. Всё упирается только в скорость «работы» её лимфоцитов.

Программа «стоит», не слетает. Пусть пока – только в лимфоузле, но метод работает.

Минут пятнадцать просто предаюсь эйфорическому созерцанию.

И ведь поделиться не с кем.

Когда уже провожаю Анну до двери, осмеливаюсь намекнуть:

– Мне кажется, сегодня вам должно быть получше.

_________

– Ну что? – накидывается на меня Котлинский сразу после того, как за Анной захлопывается дверь.

– Игорь Витальевич, боюсь сглазить. Такими темпами, за пять-семь сеансов метастазы в лимфоузле уберу. И смогу заняться непосредственно опухолью. – выдыхаю на одном дыхании, не до конца веря сам себе.

Котлинский не спешит радоваться раньше времени, но и не огорчается:

– Поживём – увидим. Хуже точно не будет. Работаем дальше. Чаю хочешь?

Чаю я действительно хочу. И пью его с Котлинским ещё минут пятнадцать.

_________

Здание Генеральной прокуратуры. Кабинет Начальника службы специальных прокуроров. Бахтин за столом напротив посетителя раскладывает листы из принтера:

– Вот смотри. Схема. Потребителям коммунальных услуг отопление тарифицируется, как если вода нагревается с ноля зимой.

– Врубился, – водит пальцем по каким-то расчётам посетитель.

– Электроэнергия в себестоимость также всё закладывает с ноля.

– Вижу.

– А вот – техпроцесс, по которому вода с электростанции Энергосбыта поступает в Тепловые Сети подогретой на несколько десятков градусов. Вот расчёты, – Бахтин передаёт ксерокопию какого-то старого документа ещё со штампом «СССР» в углу.

– Что это?– удивляется собеседник.

– Это – наша выемка расчётов проекта из НИИ. Система-то ещё при Союзе проектировалась. Ответственная за разработку – вот подпись, бабуля божий одуванчик, я был у неё. При закладке всех магистралей, изначально планировалось: теплоноситель не должен ни остывать в процессе транспортировки. Потому разводка оптимизирована. Ни с ноля не должен подогреваться – потому в работу Тепловых Сетей интегрирован на самом старте Энергосбыт. Только в Союзе они иначе назывались.

Бахтин тяжело смотрит на собеседника и продолжает:

– Лёша, вот теперь ты понимаешь, почему тебя против меня «зарядили» твои же?

– Олег, да при чём тут они? – пытается отмахнуться собеседник. – Ну где они – и где эти миллионы? Каким образом тут может быть прямая завязка?

– А я не знаю, – отвечает Бахтин, хлопая стопкой бумаг по столу. – Давай только центральный район прикинем. Пусть триста тысяч квартир. Не считаем ни микры, ни частный сектор в северной и западной частях. Какой счёт зимой за отопление? Ну вот у тебя например?

– Ну..м-м-м... Так, теплосети – сейчас турецкая компания управляющая, ...сразу в долларах говорю: порядка двадцати – тридцати долларов в месяц счёт за отопление. Жена ругается, дорого.

Бахтин поднимает палец: