Доктор Безымянный

Служитель взялъ съ собой книгу Веда (индусскій переводъ съ санскритскаго подлинника) и они пустились въ путь.

По дорогѣ Аркабадъ преподалъ своему спутнику слѣдущія наставленія:

Когда я тебѣ незамѣтно кивну головой, ты приблизишься къ изголовью умирающаго раджи, я передамъ тебѣ книгу Веда и ты вмѣсто меня будешь продолжать чтеніе. Но помни, что ты долженъ всецѣло погрузиться въ свое занятіе, не видѣть и не слышать ничего изъ того, что произойдетъ вокругъ тебя.

Ахмедъ молчалъ, хотя переживалъ страшную душевную пытку. Онъ предчувствовалъ, что его безконечныя мученія еще только начинаются и что ему, вѣроятно, придется сдѣлаться свидѣтелемъ, а можетъ быть соучастникомъ, цѣлаго ряда преступленій.

Наконецъ путники прибыли въ роскошный дворецъ больного раджи Паома Руиджи. Здѣсь царило смятеніе и скорбь.

Брамина встрѣтила красивая молодая женщина съ распущенными волосами въ разодранной одеждѣ, какъ того требуетъ обычай для выраженія скорби. Это была Сокоумъ, молодая жена раджи. Годъ тому назадъ милліонеръ женился на ней, возведя ее изъ простой рабыни на степень своей жены. Вѣроятно этому немало содѣйствовали брамины, такъ какъ молодая женщина, ставъ женой раджи, сдѣлалась усердной жертвовательницей на храмы Эллора, и Ахмедъ не разъ видѣлъ, какъ она приходила въ святилище на таинственныя совѣщанія съ браминами.

Сокоумъ распростерлась на землѣ передъ Аркабадомъ, когда тотъ вошелъ въ домъ раджи

-- Святой отецъ!-- простонала она со всѣми признаками безнадежнаго горя,-- душа моя полна печали!

-- Знаю, дочь моя!-- отвѣчалъ лицемѣръ,-- оттого-то я и принесъ тебѣ утѣшеніе, ниспосылаемое Брамой своимъ возлюбленымъ чадамъ.

Эти обычныя слова утѣшенія успокоительно подѣйствовали на молодую женщину. Она сразу утихла, тревога исчезла съ ея лица и, странное дѣло, Ахмеду показалось, что въ ея черныхъ глазахъ промелькнулъ лучъ несомнѣнной радости. Очевидно въ словахъ брамина скрывался для нея таинственный смыслъ. Она поспѣшно встала и повела брамина въ роскошную залу, гдѣ умирающій раджа лежалъ на своемъ смертномъ одрѣ,

Блѣдный, измученный, съ печатью близкой смерти на челѣ Паомо слабо улыбнулся при видѣ входящаго къ нему брамина. Послѣдній приблизился къ умирающему, изобразилъ у него на груди знакъ священнаго треугольника, символъ браманической Троицы, затѣмъ сѣлъ у изголовья раджи и сталъ глухимъ груднымъ голосомъ читать стихи книги, Веда повѣствующіе о странствованіяхъ освобожденной отъ земныхъ оковъ души по пустынямъ безпредѣльности.

Въ дальнемъ углу залы Сокоумъ, сидя на подушкахъ, время отъ времени произносила монотоннымъ тоскливымъ голосомъ:

-- Брама! Вишну! Шива!

Паомо тяжело дышалъ. Лицо его съ каждой минутой все больше и больше блѣднѣло; жизнь замѣтно угасала въ его измученномъ тѣлѣ; онъ былъ уже безъ сознанія и конецъ былъ нед, алекъ. Тогда Аркабадъ передалъ слугѣ священную книгу. Тотъ сталъ читать. Но мало по малу, не переставая читать, Ахмедъ сталъ разбирать каждое слово разговора брамина съ Сокоумъ.

-- И такъ, родственники твоего супруга, презирая твое низкое происхожденіе, намѣрены оспаривать у тебя право на наслѣдство послѣ смерти Паома?-- говорилъ Аркабадъ.

-- Да, святой отецъ! А между тѣмъ я была яркимъ лучемъ свѣта на склонѣ его жизни. А теперь меня хотятъ изгнать изъ дворца, гдѣ я была полновластной хозяйкой. Сжалься, отецъ, надъ безпомощной женщиной. Вспомни только, что я всегда была послушна волѣ браминовъ и не скупилась на царскіе подарки!

-- Успокойся, прекрасная Сокоумъ, не бойся, брамины не оставятъ тебя безъ своей помощи и поддержки. Мы уже подумали о томъ, какимъ способомъ сохранить тебѣ право на наслѣдство, которое ты сумѣешь употребить на пользу Брамѣ. Ты знаешь, законъ Низама гласитъ, что раба, ставъ женой своего господина, наслѣдуетъ его богатства только въ данномъ случаѣ...

-- Когда вдова приказываетъ воздвигнуть себѣ вдовій костеръ,-- съ живостью подхватила Сокоумъ,-- на которомъ должна быть сожжена живой, чтобы не пережить своего мужа. Въ такомъ случаѣ она имѣетъ право завѣщать все состояніе кому-нибудь изъ своихъ родственниковъ.

-- Ну да!-- насмѣшливо подтвердилъ Аркабадъ.

-- Но неужели ты требуешь этого отъ меня! Я не хочу жертвовать жизнью, я хочу жить и наслаждаться жизнью!-- воскликнула Сокоумъ.

-- Молчи!-- прикрикнулъ на нее брамивъ,-- слушайся совѣта мудрѣйшихъ! Законъ Низама гласитъ такъ: "Рабыня, ставъ женой своего господина, унаслѣдуетъ его состояніе, если прикажетъ воздвигнуть для себя вдовій костеръ". Но въ законѣ не сказано, что она должна быть сожжена. И вотъ мы воспользуемся этой неточностью, чтобы спасти тебя отъ смерти и сдѣлать наслѣдницей Паома. Ты должна будешь тосковать и убиваться по немъ, увѣряя всѣхъ, что не въ силахъ пережить его смерти, затѣмъ ты прикажешь воздвигнуть себѣ костеръ, исполнивъ такимъ образомъ то, что предписываетъ законъ.

-- Да!-- прошептала Сокоумъ, видимо не уловивъ вполнѣ смысла словъ брамина.