Доктор для чужаков

— Разумеется, на неделю я смогу отлучиться, но… сколько лет пройдет на Земле за эти семь дней? — На мгновение я представил, что буду чувствовать, когда вернусь и узнаю, что и Санни, и Алекс, и даже мои прапраправнуки давно обратились в прах. Правда, торговцы и некоторые другие расы, освоившие межзвездные перелеты, сумели как-то обойти гениальные эйнштейновские озарения, однако расстояния, которые они покрывали за один прыжок, были невелики… сравнительно невелики. Мне же предстояло путешествие в другую галактику. Астрофизики торговцев рассчитали, что галактика, откуда явились гуюки, отстоит от нашей на десять миллионов световых лет — огромная дистанция по любым меркам. Похоже, старик Альберт все же посмеется последним, причем надо мной.

— В своих оценках я сделала поправку на релятивистский эффект. Ваше отсутствие продлится не больше недели и для вас, и для тех, кто останется на Земле.

— А нельзя ли мне взять с собой жену и сына? — спросил я.

— Можете взять с собой вашу генетическую семью, доктор. Я даже настаиваю на этом, поскольку мне кажется: впоследствии вы очень пожалеете, если они не смогут разделить с вами этот уникальный опыт.

— Боюсь, вы все же не совсем правильно меня поняли, — пробормотал я. — Я не просто сомневаюсь в своей способности выполнить работу, для которой вы меня выбрали. Я абсолютно уверен в своей непригодности… С другой стороны, если эта ваша коллегия будет достаточно многочисленной, один человек не сможет принести большого вреда, каковы бы ни были его деловые и моральные качества. — Это последнее замечание вполне заслуживало того, чтобы занять почетное место в Зале идиотских высказываний, однако в тот момент я об этом почти не думал. Рациональная часть моего мозга продолжала работать на полную мощность, уж больно мне хотелось увидеть другие галактики.

— Значит, вы принимаете наше предложение?

— Один, последний вопрос: когда судьи будут голосовать, могу я воздержаться?

— Никакого голосования не потребуется. Вы должны просто высказать свое мнение.

— В таком случае, на ближайшую неделю я ваш со всеми потрохами. — В глубине души я надеялся, что поездка действительно займет не больше недели: как-никак перспектива оказаться за много миллионов световых лет от дома, где не бывал еще ни один человек, заставляла меня нервничать. — Когда мы отправляемся? Кроме вас у меня есть только один пациент-инопланетянин, но он как раз сегодня выписывается: нам осталось только попрощаться. Мне, однако, нужно привести в порядок дела в моей сухопутной клинике.

Мне показалось, что Хаксель пожала плечами.

— В нашем распоряжении не так уж много времени, так что я буду весьма признательна, если вы поторопитесь. По дороге мы должны забрать еще двух судей, но они, к счастью, уже дали свое согласие. — Ее коготки чуть скрежетнули по полу. — Откровенно говоря, доктор, я рада, что вы не отказались. Теперь нам, гуюкам, не придется превращать ваш мир в тлеющие головешки… Нет-нет, не пугайтесь! Изменение цвета ваших кожных покровов свидетельствует, что вы восприняли мои слова всерьез, и совершенно напрасно. Наши народы не похожи друг на друга, но кое-что общее у нас есть: и люди, и гуюки любят хорошую шутку.

Ничего себе шуточки…

* * *

Когда я вошел в палату э-делла-пэ, Пипс выглядел очень взволнованным. Во всяком случае, скобы, составлявшие его тело, изгибались под самыми разными углами, то и дело сталкиваясь между собой. Звуки этих ударов, впрочем, были приглушенными, но настолько частыми, что в комнате стоял громкий шорох, словно кто-то не слишком умело тасовал карточную колоду. Я даже решил, что это повышенное волнение вызвано моим опозданием, и хотел извиниться, но Пипс не дал мне такой возможности.

— У меня потрясающие новости, доктор-друг! Я продолжил исследование еврейской традиции и обнаружил нечто совершенно потрясающее! Ты знаком с учением каббалы?

Услышав эти слова я невольно задумался, предсказывал ли мой сегодняшний гороскоп — если бы я дал себе труд прослушать его в утренних новостях — неблагоприятный день?

— Э-э… боюсь, что нет.

— Странно. Я читал, что основоположник той отрасли медицины, которой ты посвятил себя в качестве профессионала, опирался именно на каббалу.

— Ты имеешь в виду Карла Юнга?

— У тебя странное произношение, но ты прав — речь идет именно о нем.

— Моя профессиональная подготовка включала в основном практические, а вовсе не мистические аспекты его теории.

— Но ведь каббала — это практика в чистом виде! В ней все построено на равновесии…

Э-делла-пэ трещал не переставая, как настоящий неофит, и на сей раз я не возражал. Нет, в мои планы вовсе не входило стать новообращенным каббалистом, но я рассудил, что получить новую информацию всегда полезно, пусть даже мой новоявленный учитель использовал знания именно затем, чтобы обратить меня в свою веру.