Доктор для сироты

Совсем скоро она управилась с этим делом. Благо, приёмный отец, не позволил ей взять с собой многое из того, что хотелось бы, да ещё и вытащил два платья, которыми она очень гордилась, как потом оказалось. Но Анна не расстроилась. Они были слишком, пожалуй, парадные для незамужней сестры бедного доктора. Да, удачную шутку они вчера придумали. Она улыбнулась и открыла дверь. Интересно, доктор уже ушёл?

В комнатах было тихо. Окна закрыты. Анна сделала несколько шагов вперёд. Ей хотелось взять книгу. Она видела вчера тот томик легенд, который у неё никогда не было возможности прочитать. Шаг и она застыла. Доктор спал за столом. Голову уронил на руки. Рядом лежала открытая книга. Ей почему-то стало опять стыдно. Вот кто она такая? Незнакомка в его жизни, которой он не очень то и рад. Она живёт у него из милости, ест его хлеб, живёт на его деньги, спит на его кровати, а он даже словом не упрекнул её. В груди вдруг стало неожиданно тепло. Анна сама не поняла почему.

Она посмотрела на доктора, улыбнулась и направилась мимо него на кухню. Будет замечательно, если она сделает хотя бы яичницу на завтрак и хоть как-то поможет этому доброму человеку. Она возилась с маленькой печечкой, выгребала золу и складывала туда дрова, потом налила чайник и поставила на плиту. Сковородка, масло и яйца тоже нашлись, стоило только поискать.

И через несколько минут, Анна уже поймала себя на мысли, что готовит яичницу на огне, что-то мурлыкая себе под нос. Пожалуй, она давно не чувствовала себя так спокойно. И тут раздался стук в дверь. Она вздрогнула и едва не уронила чайник. Потом сняла сковороду с плиты, вытерла руки и направилась к двери. Как было бы хорошо, если бы доктор проснулся. Но он всё ещё спал.

Анна понятия не имела, что делать и как себя вести. Кто это вообще может быть. Но не оставлять же человека там за дверью, это, в конце-концов, невежливо. Она открыла дверь.

- Добрый день, - За дверью стоял мужчина в форме посыльного. - Вы - госпожа Дженсон?

- Да, - она старалась, чтобы в голосе не чувствовалось заминки. И всё же называться чужим именем было так странно.

- Вам письмо. И вот ещё два письма для доктора Дженсона.

- Благодарю вас, - Анна улыбнулась, взяла письма, подождала пока посыльный развернётся и закрыла дверь.

Доктор ещё спал. Его письма она положила на тумбочку в коридоре, стараясь не смотреть даже на адрес. Всё-таки это было нечестно. А потом, с замиранием сердца посмотрела на своё письмо. Из дома. Сердце ухнуло в груди. Говорить сёстрам о том, что они решили с доктором или нет? В душу тут же прокрался страх. А вдруг если она расскажет им всё, господин Равенстер, придумает для неё новую каверзу? Он ведь любит читать чужие письма. Даже не так. Вся почта в доме проходит через его руки. А в то, что он может всё, она почти не сомневалась. Нет, наверное, она пока подождёт.

Анна подошла к окну и открыла письмо. Из конверта выпал ещё один, запечатанный, от матушки настоятельницы. Она от радости даже прижала его к губам. Вот то, чего ей так не хватало. Но сначала письма сестёр.

Дорогая розовая бумага пахла духами. Тайла и Марена писали так смешно, вставляя фразы то одна, то другая, словно перебивали друг друга. Они спрашивали, как её дела, как она доехала, обычные фразы вежливости. Потом шли описания жениха и приданного Тайлы. И только в конце письма была маленькая приписка, которая заставила Анну улыбнуться. Всё-таки сёстры её любили и волновались за неё. Тайла спрашивала, как ей показался жених, такой страшный, как описала подруга или нет.

«Мы с Мареной очень переживаем за тебя. Ты сама понимаешь, что отец обязательно узнает всё. Но ты всё равно напиши, как тебе показался жених. У меня сердце разрывается при мысли о тебе, а Марена даже не спала вчера. Мы любим тебя.

P. S. - В письме - конверт от матушки-настоятельницы. Он пришёл на днях, но на старый адрес. С нового напишешь ей сама.

Твои любящие сёстры»

Анна улыбнулась. Дорогие! Можно не волноваться. Как ей хотелось всё рассказать! Но мысль о приёмном отце пугала до дрожи. Словно он обладал властью испортить даже то радостное и лёгкое, что у неё сейчас было.

Она услышала громкий вздох. Обернулась. Доктор пошевелился, видимо, спал беспокойно, но ещё не проснулся, только удобнее положил голову. Сейчас в солнечном свете, падавшем на него, когда его морщины разгладились, он показался ей красивым. Так странно, но Анне привиделись в нём черты рыцаря из старинной монастырской книжки. Текста она почти не помнила - это была баллада на одном из почти позабытых языков, а вот картина врезалась в память. Благородные, словно выточенные из камня черты, одухотворённое лицо. Она влюбилась бы в этого рыцаря, жаль что это лишь фантазии художника. И вот теперь его черты словно проступили на лице доктора. Таком непохожем, таким странно взрослым и необыкновенно молодым.

Анна застыла, боясь нарушить очарование минуты, не понимая, что с ней творится. Интересно, сколько её супругу всё-таки лет?