Доктор Элиза

Легкие не прослушивались. Худой мужчина с болью в груди и сильной одышкой… Пневмоторакс![1] Элизе даже удалось установить степень тяжести ситуации. «Левое легкое, должно быть, повреждено как минимум на семьдесят процентов… Нет, это не просто пневмоторакс!»

Девушка коснулась сонной артерии пациента и тут же побледнела: пульс почти не прощупывался.

«Напряженный пневмоторакс!» – поняла Элиза.

Напряженный пневмоторакс! Это значит, что воздух оказывает давление на сердце, что может привести к его остановке.

«Если прямо сейчас ничего не сделать, он умрет!»

– Дайте шприц!

– Что? – Хансон кричал, что было ему совсем несвойственно. Он никак не мог прийти в себя. Так пациент долго не протянет.

– Быстрее! Дайте мне шприц! С самой большой иглой!

К счастью, стоявшая рядом медсестра не растерялась.

– Вот, держите.

– Что ты собралась делать? – воскликнул Хансон, увидев здоровенный шприц.

Элиза ничего не ответила. У нее не было на это времени. Она взяла шприц и вонзила иглу в грудь больного, как если бы это был нож. В лицо брызнула кровь, но девушка не обратила внимания.

«Еще чуть-чуть!» Игла совсем немного не доставала до цели.

Рядом раздался испуганный возглас. Хансон побледнел. Как можно тыкать иглой в место, где так много жизненно важных органов: сердце, аорта, легкие! Промажешь – и пациент погиб!

– Т-ты… Что ты творишь?..

Но именно в этот миг раздался громкий звук: воздух попал в иглу. Воздух, который сдавливал органы, вышел наружу.

То, что произошло в следующий миг, поразило всех: пациент пришел в сознание и закашлялся. Давление на сердце прекратилось.

– Уф! – Элиза облегченно выдохнула.

Она коснулась сонной артерии мужчины: пульс вернулся, значит, кризис миновал. Какое облегчение! Девушка достала платок и вытерла брызги крови с лица.

После этого она повернулась к перепуганному Хансону:

– Простите меня, пожалуйста. Просто ситуация была экстренная, и я сама не знаю, как…

Но Хансон только невнятно что-то пробормотал.

– Где пациент?! – донесся крик из-за дверей.

Это был барон Грэм. И не один: узнав о тяжелом состоянии пациента, вместе с ним примчались еще два профессора.

– Это он? – подойдя к собравшимся, спросил Грэм.

– Что с ним? – спросил Хансона один из профессоров.

– Он… – но ничего внятного парень сказать не мог.

Пульс пациента пропал еще до того, как он успел разобраться, что с ним. Но тут включилась Элиза. Хансон даже не понял, что происходит.

– Зачем здесь игла? – удивился Грэм, увидев в груди больного иглу от шприца. Через нее по-прежнему выходил воздух. – Кто это сделал?

Все свидетели произошедшего посмотрели на Элизу.

– Роза, это ты?

Элиза засмущалась под пристальными взглядами. Это был ее первый день в отделении. Но если бы она не вмешалась, пациент бы погиб.

– Да, я.

– Зачем?!

– В плевральную полость пациента попал воздух и начал сдавливать легкие и сердце. Я вставила иглу, чтобы его выпустить.

Грэм и другие два профессора удивленно уставились на девушку.

– Значит, пневмоторакс… И не просто пневмоторакс, а, похоже, напряженный. Молодец!

Услышав, что Грэм похвалил новую ученицу, Хансон ошарашенно уставился на профессора. Все знали, что заработать от него комплимент было крайне непросто.

– В такой ситуации необходимо срочно принимать меры, иначе пациент может умереть. Выходит, Роза, ты спасла ему жизнь.

– Вот именно, барон де Фэллон. Еще немного, и пациент… Эта юная леди его спасла, – восхищенно отозвался один из профессоров. – Но как ты поняла, что это напряженный пневмоторакс?

– Внезапное затруднение дыхания сразу навело меня на мысль о том, что это может быть пневмоторакс, – вежливо объяснила Элиза. – Но самое главное, что легкое не прослушивалось при помощи стетоскопа. Это явление было вызвано воздухом, который заблокировал звук. А поскольку на сонной артерии не прощупывался пульс, я сделала вывод о том, что затронуто сердце, а значит, это напряженный пневмоторакс.

– Ничего себе! Удивительно…

Профессора были поражены. Это был идеальный ответ, один в один как в изданной восемьдесят лет назад работе графа Грэхэма, который впервые описал напряженный пневмоторакс. Ее наставник Грэм тоже не мог скрыть своего изумления. Он уже имел представление о ее выдающихся способностях, но неужели она настолько талантлива?

«Девчонка умеет четко соображать в чрезвычайной ситуации!» – восхищался Грэм. Знать что-то вовсе не означает уметь применять это на практике.

«Иметь такие глубокие познания в ее возрасте – это еще куда ни шло, но разве можно оказать экстренную помощь такой сложности, не обладая никаким опытом? Тут никакой талант не поможет… Откуда она такая взялась?» – недоумевал он.

Пациент был в критическом состоянии и мог умереть в случае малейшей ошибки. Любой бы растерялся и не знал, что делать. А эта девочка, которая и пары недель в больнице не проработала, не только диагностировала напряженный пневмоторакс, но и спасла пациента, высвободив воздух при помощи иглы!

«Да как это возможно?!» – уже в который раз подумал Грэм.

Она действительно гений.