Доктор Фальк. Тайна серого монаха

Сидоров разглядывал Фалька крайне внимательно, словно видел доктора в первый раз. Фальк понимал, что урядник догадывается – Василий Оттович темнит и что-то скрывает. Но догадываться и знать наверняка – разные вещи. Тем временем Клотильда Генриховна поставила на столик между ними две чашки чая, настоянного на травах, две рюмки прошлогодней ягодной наливки, и добавила к ним блюдце кедровых шишек в меду. Проведя сии манипуляции, старая кухарка исчезла так же тихо, как появилась.

– Будь по-вашему, – отпив чай сказал Александр Петрович. – То, что я сейчас скажу, является тайной следствия. Об этом знают только следователь и я. Но в виде исключения расскажу вам. И поверьте – если эти факты где-то всплывут, то я точно буду знать, кто их разболтал. И тогда – пеняйте на себя. Усвоили, Василий Оттович?

– Усвоил, – сипло ответил Фальк.

– Платонов виновен. Это несомненно. Следы у дачи Шевалдиной оставил именно его велосипед – мы проверили. В ночь убийства у него отсутствует алиби – Петр Андреевич утверждает, что был один, дома. Но подтвердить этого некому. Также он говорит, что велосипед могли украсть…

– Простите, Александр Петрович, но ваш рассказ не тянет на «несомненно». Он действительно мог находиться дома… – Фальк запнулся, но продолжим. – Или даже где-то еще, не суть важно. А велосипед и впрямь мог увести настоящий убийца.

– Слушайте дальше, – оборвал его Сидоров. – При обыске на даче у Платонова мы обнаружили револьвер…

– После событий последних лет? Даже у меня в петербуржской квартире в сейфе лежит револьвер!

– А лежат ли у вас в сейфе архитектурные планы чужих дач, доктор Фальк? – поинтересовался урядник с видом карточного игрока, выложившего на стол победную комбинацию.

– Чужих дач? – переспросил Василий Оттович.

– Именно. Планы шести дач, принадлежащих самым богатым жителям Зеленого луга. Но если вам и этого мало – то вот последний аргумент. Также мы обнаружили полусгоревшее письмо. Восстановить его содержимое, увы, не удалось, но слова «Я все знаю» избежали пламени. Угадаете, чьим почерком они написаны?

– Веры Павловны Шевалдиной, – удрученно прошептал Фальк.

– Истинно так! – удовлетворенно кивнул Сидоров. – Теперь понимаете? Платонов – убийца. И когда мы добьемся от него признания и рассказа, зачем ему планы чужих домов – дело передадут в суд. И даже самый ушлый адвокат не сможет Петра Андреевича спасти от каторги.

В подтверждение своих слов урядник с довольным кряканьем выпил наливки, а затем азартно хрустнул медовой шишкой.

Василий Оттович знал как минимум одного адвоката, который в любом случае не стал бы спасать инженера Платонова, но не стал этого говорить. Вместо этого он встал из-за стола и вновь нервно заходил по комнате.

– Скажите, Александр Петрович, вам знакома бритва Оккама?

– Нет, – Сидоров с интересом подался вперед. – А что за бритва? И кого ей зарезал этот ваш…

– Оккам! Нет, это не орудие убийства. Скорее – философская концепция.

– Ууу… – расстроенно протянул урядник. – Это вы меня хотите носом в мою неученость ткнуть? Навроде – «куда лезешь со своими умозаключениями, темнота косорылая»?

– Да нет же! – раздраженно сжал кулаки Фальк. – Смотрите – один британский монах по фамилии Оккам придумал принцип, который в максимально простой форме выглядит так: «Не плоди сущностей сверх необходимого»!

– Это вы называете «простой»? – недоверчиво уточнил Сидоров.

– Да! Ну, или… Как же еще-то! Смотрите, самое простое объяснение, которое учитывает все имеющиеся обстоятельства, и будет верным!

– Ну, так а я что вам талдычу! Платонов и убил – самое простое и верное объяснение!

– Да нет же! Ваши улики только все еще больше запутывают!

– Это как?

– Очень просто! Скажите, у него был план дома Шевалдиной?

– Нет, – помотал головой урядник.

– Хорошо. Тогда зачем он полез именно к ней? Зачем убил?

– Ну, она про него что-то узнала и собиралась всем рассказать. Он ее за это морфием…

– Морфием! Да! Вы нашли у него морфий? Вы сказали – револьвер, планы, записка… – Василий Оттович размахивал в воздухе ладонью, словно нарубая каждое слово. – Да, это все чудесно! Но нашли вы морфий?

– Нет. Но у него мог быть только один шприц. Уколол генеральшу – и скинул от греха подальше.

– Допустим. Но что такого Шевалдина узнала, из-за чего ее нужно убивать. О планах чужих домов? Но как?

– Вдруг он их нес куда-то и рассыпал перед ней, – неуверенно предположил Александр Петрович.

– Вот! – ткнул в него пальцем Фальк. – «Вдруг»! Вы же сами уже не уверены.

– Я уверен, – обиженно повысил голос Сидоров. – Я просто не знаю, о чем шла речь в записке.

– Ладно, к черту записку! Но у него же есть револьвер? Да что там револьвер – для убийства сгодиться любая дубина или тяжелый предмет. Он мог даже задушить Веру Павловну в конце концов!

– Ну, это не факт, – фыркнул Александр Петрович. – У генеральши шея, что слоновья нога. А у инженера ручки ма-а-аленькие. Не сомкнул бы, на горле-то!