Доктор Гарин

When I was a little bitty baby
My mama would rock me in the cradle,
In them old cotton fields back home;

It was down in Louisiana,
Just about a mile from Texarkana,
In them old cotton fields back home…[16]

Борис закрыл уши руками. Дональд спел ещё несколько куплетов и забарабанил по столу. Ему зааплодировали.

– Ладно, я пожертвую суфле. – Эммануэль поднял руку, прося тишины.

Он запел приятным спокойным баритоном:

À Paris,
Quand un amour fleurit
    a fait pendant des semaines,

Deux coeurs qui se sourient
Tout ça parce qu'ils s'aiment
    À Paris…[17]

Ему долго аплодировали.

Джастин снял с себя подвязанную салфетку и сразу запел не очень сильным, глубоким голосом “My Way”.

– Вот настоящий парень! – закричал Дональд, когда песня завершилась, и яростно замолотил по столу.

Все поддержали Джастина аплодисментами.

Слегка захмелевшая от двух бокалов шампанского Ангела приняла эстафету:

Bei der Kaserne, vor dem großen Thor
Steh'ne Laterne und steht sie noch davor.
Da wollen wir uns wiedersehen
Bei der Laterne woll'n wir stehen,
Wie einst Lili Marleen
Wie einst Lili Marleen…[18]

Голоса у неё не было совсем, но ей долго аплодировали.

Сильвио толкнул в бок соседа:

– Владимир! Твоя очередь!

– Это не я.

– Владимир, спойте!

– Русские песни такие красивые!

– Это не я.

– Спойте нам, Владимир, мы просим! – пророкотал на всю столовую Гарин и зааплодировал.

Владимир покачнулся на ягодицах, вытер рот салфеткой, задумался ненадолго и запел несильным голосом:

Это это не я, это это не я.
Это не я. Это не я.
Это это не я. Это это не я.
Это не я. Это не я.

Это это это это это не я.
Это это это это это не я.
Это не я.
Это не я.

Это не я, не я. Это не я, не я.
Это это не я. Это это не я.
Это не я, не я. Это не я, не я.
Это это не я. Это это не я.

Когда он закончил, все некоторое время сидели неподвижно. Затем Гарин зааплодировал. Его поддержали, но не все. Некоторые продолжали сидеть, словно в оцепенении.

– Грустная песня, Владимир, – вздохнул Сильвио, пихнул исполнителя в бок и зааплодировал.

– Это не я, – пробормотал тот.

– Русские песни всегда доводят меня до слёз… – всхлипнула Ангела и громко высморкалась в салфетку.

– Потому что у них трудная жизнь, – объяснил Дональд. – Но там было много классных парней!

– А какие женщины! – присвистнул Сильвио, закатывая глаза.

Сидзо вдруг высоко и красиво запел по-японски.

Грустная японская песня снова погрузила всех в оцепенение. Раздались редкие аплодисменты.

– Мы что, на кладбище? – недовольно фыркнул Борис, похлопал своими огромными рыжими ресницами, схватил большую чашу с салатом, вывалил салат на стол, схватил ложку и запел, стуча ложкой по дну чаши:

I don't want to drink my whisky like you do
I don't need to spend my money but still do
Don't stop now a c'mon
Another drop now c'mon
I wanna lot now so c'mon
That's right, that's right
I said Mama but we're all crazy now![19]

Дональд и Джастин тут же подхватили припев, к ним присоединился Сильвио, потом Ангела, Эммануэль, Синдзо, и даже Владимир закачался на месте и затянул своё: “Это не я-я-я!”

– Ma-a-a-a-ma we're a-a-a-a-a-ll cra-a-a-azy now!! – пел синий стол.

За красным хлопали в такт песне. Когда пациенты закончили петь, врачи захлопали, медсёстры одобрительно закричали, санитары засвистели. Гарин знаком попросил официантов наполнить бокалы и встал.