Доктор Х и его дети

Маргарита провела его в большую комнату, посреди которой стоял круглый стол, застеленный светлой скатертью с меленькими цветочками. Он осторожно сел на резной стул и потрогал под столом край свисавшей почти до пола скатерти. Цветочки оказались выпуклыми и атласными, сплетенными из ленточек и вручную пришитыми к скатерти.

Христофоров уселся удобнее на массивном, не внушавшем опасений стуле: чаевничать так чаевничать.

— Давайте выпьем, — предложила Маргарита.

— Вы снова хотите присутствовать при медленном самоубийстве и даже решили поспособствовать? — припомнил он ей.

— Уже несколько дней хочу напиться, но не могу. Не умею. Вы меня поддержите?

— Завтра дежурство. Вы можете напиться без моего участия, но под моим руководством. Я для этого приехал?

— Нет, для того, чтобы завтра на дежурстве вам было интересно.

— Мне и так всегда интересно. Вот уже двадцать пять лет.

— Ну, так будет еще интереснее. Оставайтесь здесь на ночь, я постелю вам в соседней комнате. Только сразу найду постельное белье. После развода я ни разу не была в этой квартире, хотя у меня оставались от нее ключи.

* * *

— Психиатр — это еврейский мальчик, который до смерти боится крови, а в медицину пошел для того, чтобы не огорчать маму. Это про моего бывшего мужа. У него не было шансов стать хорошим врачом, поэтому он сделал хорошую карьеру в медицине, — Маргарита повертела в руках стопку, с сомнением посмотрела на нее, зажмурилась и выпила содержимое до дна.

— Пятая, — осторожно напомнил Христофоров. — Вы зря взяли граппу. Это все равно что поехать на Олимпиаду, имея трояк по физкультуре. В пьянство надо входить плавно.

Он покосился на бутылку: понижать градус поздно. О покойниках либо хорошо, либо ничего, но разве может женщина пить молча?

— Одни люди хранят себя, другие тратят попусту. А итог один: пус-то-та. Посмотрите на меня и на себя — один знаменатель. Мы уверяем себя в том, что помогаем другим, а на самом деле не можем помочь самим себе.

— Другим помогать легче. Вот вы зачем пошли в психиатрию? — спросил Христофоров и галантно отодвинул почти ополовиненную бутылку подальше от Маргариты.

— За кем, — Маргарита подвинула к нему свою стопку. — К профессии у меня самоприворот. Была влюблена в парня со своего курса. Все, что его окружало, было исполнено особым смыслом. Даже специальность ту же выбрала. А как узнала, что он женился, за одного из однокурсников тут же выскочила замуж, царствие ему небесное.

Христофоров вновь покосился на граппу и на свою чашку чая. Наливать виноградную водку в чай было бы совсем уж свинством, а завтра еще и дежурство.

— У влюбленности есть два универсальных состояния, по которым ее можно распознать. Кажется, что все песни о любви про тебя, — раз. Всё, чем занимается твой любимый, чего касается, даже номер автобуса, на котором он ездит, станция метро, на которой выходит, всё кажется сакральным — два. У вас было такое?

Христофоров попытался втянуть живот и подумал, что больше, чем выпить, он хочет похудеть — здесь и сейчас. Но здесь и сейчас можно было только выпить.

— У меня не было. Ваши откровения будят во мне змия, — признался он во всем сразу.

Маргарита рассмеялась. Он спохватился собственной двусмысленности, и будь он в более нежном возрасте, наверное, покраснел бы.

— Добавьте в чай рижский бальзам — этот компромисс вы можете себе позволить без зазрения совести даже накануне дежурства. Я видела его в баре.

Открывшееся взору Христофорова изобилие выдавало в бывшем хозяине бара не выпивоху, но коллекционера. Представил, что Славыч смотрит с небес на то, как он опустошает хозяйские закрома. Стало тошно настолько, что невозможно было не опустошить.

— А правда то, что я слышал на прощании? — вернул он разговор в менее опасное русло и долил до края чашки тягучую темную жидкость.

— Да, успешный пятидесятилетний мужик ввел себе листенон дозой, превышающей допустимую норму приема миорелаксанта.

Христофоров уставился на черную жижу в волнистых берегах белого фарфора. У него в запасе был такой же сценарий. Вены, веревки, вынос мозга — удел дилетантов и истериков. Хочешь действовать — действуй наверняка.

Славыч воспользовался самым разумным способом: уснул и не проснулся. Правильно подобранная доза курареподобных препаратов в сочетании с наркозом действуют безотказно: дыхание останавливается во сне.

— Сегодня, в день похорон, статья вышла, до завтра подождать не могли: рейтинг причин самоубийств среди чиновников. Мой бывший супруг и тут оказался в лидерах. Первое место — боязнь неотвратимого судебного преследования и сурового наказания. Конечно, это пока предположение.

— За что наказания? — не понял Христофоров.

— Там виднее, за что, — Маргарита подняла глаза к потолку. — Коррупция. Наверное, это как ветрянка среди детей. Посидел рядом и заразился. На одном несколько пятнышек вылезло, другой весь ими покрылся, с головы до пяток. Разберутся…

— В этой квартире? — осторожно уточнил он.

— Что вы! — она махнула рукой, словно отгоняя от себя само предположение, и чуть не задела его чашку. — За городом, на даче.

— О встрече с дочкой он больше не просил?