Доктор N

... Длинный ряд железных прутьев, облезлые, некрашеные, стынут, крепко вбиты в землю, в просветах Кремль. Как всегда в эти сумерки, на улице безлюдно. Почерневшие холмики снега. Кто-то не спеша, смутно различимый, шел навстречу. Когда приблизились, тот вдруг убыстрил шаг и, резко выпятив грудь... это случилось так неожиданно, что Нариман не успел отойти, ударил его - за пальто будто был спрятан железный панцирь. Сердце у Наримана заходило, забилось и, не успел прийти в себя, кто-то сзади повис на нем. Нариман повернулся, чтобы сбросить тяжелую фигуру, а этот, невысокий, похож на... это ж Володя Маленький! Да, никаких сомнений, хотел вслух: Что ж ты так неуклюже?! Но сзади и спереди плотно прижали, тесно, воздуху! воздуху!.. Еще какая-то мысль или чувство, но что? Слышит голос, какой-то чужой, не его: Мне нечем дышать! - ловит воздух, вдруг такой холодный и сырой. - Да отпустите же! Эй, кто здесь? резануло и оборвалось внутри, его уже никто не держит, прислонился к ограде, сжал прутья, темно в глазах, дорогой Наджаф, скоро сойти в вечную могилу... жизненные зигзаги... какое-то непреодолимое слово, громоздкое, индифф... диффер... ррентно, это конец, фибры души... короткая вспышка и тьма. И никто не узнает, как.

ГЛАВА КОНЕЧНАЯ, или ТОРЖЕСТВЕННЫЕ ПОХОРОНЫ НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ, а под занавес - о ХРОНОЛОГИИ, столь же определеннай, сколь и непредсказуемой, ибо жизнь не есть судьба.

Сначала, как положено, составили акт. Почерк аккуратный, ровный, свободно-размашистый, фразы грамотно обкатаны, ничего лишнего, констатируется факт и точно проставлены знаки препинания, что:

Двадцать пятого года девятнадцатого марта около половины девятого вечера в Кремлевскую больницу был доставлен на извозчике сиделкой амбулатории председатель Ц.И.К. С.С.С.Р. тов. Нариманов. При осмотре его мною, как дежурным врачом, оказалось, что у тов. Нариманова признаков жизни (дыхание, пульс, сердцебиение) обнаружить не удается, и применение возбуждающих сердечных средств подкожно никакого результата не произвело. Дежурный врач Кремлевской больницы А. Каплан (подпись, печать).

И новый почерк, убористая запись делопроизводителя Кремлевской больницы - крепкая рука, удостоверяющая подпись, похож на предыдущий, и тем же почерком, что и Акт, подпись удостоверяющего, что записано со слов сиделки:

Я, сиделка Кремлевской амбулатории Юлия Ивановна Литвин, проходя вечером сего девятнадцатого марта по тротуару у решетки Александровского сада по направлению от Троицких ворот до площади Революции, увидела прислонившего (пропущено ся, может, прислоненного?) к решетке и сильно кашляющего человека, которому, видимо, было дурно. Подойдя, чтобы оказать ему помощь, я узнала в нем тов. Нариманова, которого видала ранее в Кремлевской амбулатории. Узнав меня, он сказал: Везите меня скорее в больницу, у меня склероз, я умираю. Я переспросила: не хочет ли ехать домой? - он категорически распорядился везти в больницу в Кремль. Дорогой все время стонал, говорил, что ему плохо, и пока мы доехали до больницы, он уже скончался.- Впритык корявая подпись и убористое письмо, та же удостоверяющая деловая рука.

Авель Енукидзе, секретарь ЦИК Союза ССР, став председателем Комиссии по организации похорон, составил, назначив своим заместителем Тер-Габриэляна, список, куда вошли Скрыпник, востоковед Павлович, Базилевич из Московского военного округа, Цивцивадзе, Циркуль, Тагиев из постоянного представительства Азербайджана, секретарь московских профсоюзов Павлов, секретарь Московского комитета партии Рютин... - утвердили порядок процессии похорон:

перенесение тела в Колонный зал Дома союзов, доступ к телу, открытый круглые сутки до часа выноса, после чего гроб к месту погребения следует по маршруту: от Дома союзов через площадь Революции и проезд Исторического музея вдоль Кремлевской стены на Красную площадь к мавзолею.

Приказ Реввоенсовета: точно в десять часов по московскому времени во всех гарнизонах Рабоче-Крестьянской Красной Армии, не полностью, а сокращенно: РККА, произвести салют артиллерийским выстрелом одной батареи, а в гарнизонах, где нет артиллерии, выдать тайну?! войсковым частям произвести ружейные залпы простыми патронами одним батальоном. В Москве и трех столицах Закавказья - Тифлисе, Баку и Эривани произвести шесть залпов с перерывом ровно в три четверти минуты, а в прочих гарнизонах - по три залпа с перерывом уже в две минуты. Передано также на места радиотелеграммой, приказ введен в действие по радио, что с первым залпом склоняются знамена, приспускаются флаги на пять минут, на то же время в правительственных учреждениях Москвы и по всему Союзу прекращается работа.- Подпись председателя Реввоенсовета Фрунзе (скоро сам - по стопам Нариманова).